- Вы популярны, Вильгельм!
- Приветствуют не только меня, но и Вас, Пётр. – ответил он, пряча довольную улыбку.
Первый из самолётов уже был собран, и Можайский прочитал принцу лекцию по устройству летательного аппарата. Затем принц уселся на место пилота, и приступил к изучению органов управления. Выглядел он при этом совершенно счастливым. Я отошел в сторонку, и ко мне подошел наш жандарм:
- Пётр Николаевич, вы не забыли о недужной руке германского принца? Как бы нам не получить неприятностей по сему случаю.
- Ну что тут поделаешь, Андрей Антонович, в данном случае мы совершенно бессильны. Самолёт проверят и испытают, и я возьму принца в ознакомительный полёт. М-да! Так скажу, Андрей Антонович: надежда только на то, что Вильгельм со временем сам охладеет к авиации. Или врачи ему запретят. – но последнее я буркнул уже про себя.
Тем временем уже на второй самолёт установили крылья, и приступили к монтажу винтов. Одновременно другая бригада проверяла работу тяг руля и элеронов.
Часа через три я повёл Вильгельма на обед, уже накрытый в салоне. Принц так увлёкся новой игрушкой, что даже не хотел снимать с себя лётной формы. Однако, оглянувшись на меня и на своих свитских, принял серьёзный вид и переоделся к трапезе. Разговор за столом, конечно же, крутился вокруг самолёта.
- Пётр, каков будет ваш следующий шаг? – взволнованно спросил Вильгельм.
- Всё просто: после обеда, присутствующий здесь старший лейтенант Степанов испытает в воздухе собранный самолёт. Иван Александрович на этот момент лучший пилот в мире. После него в полёт отправимся мы с вами. Разумеется, если Вы этого желаете.
- Полёт – это прекрасно, но я спросил о другом. Я слышал, что вы собираетесь строить самолёты на продажу?
- Собираемся. Нужно же где-то брать деньги на исследования и строительство новых самолётов, не правда ли? Но это дело не скорое, судите сами: только в том самолёте, который Вы лично видели, заложено около пятидесяти изобретений. Из них защищены патентами только восемнадцать, а остальные пока находятся в стадии рассмотрения. А ещё готовятся к подаче в патентные бюро не менее сорока патентов, в основном касающихся органов управления самолёта.
Застольный разговор вился вокруг самолёта и желания всех присутствующих офицеров свиты принца совершить полёт. Однако, на мой внимательный взгляд, далеко не все господа офицеры на самом деле горели желанием отрываться от земной тверди, а болтали о своём желании лишь для того, чтобы угодить начальству. Ну и ладно, силком в самолёт никого пихать не собирается, прокачу только принца, а у остальных будет прекрасная отговорка: не взяли, мол.