– Что? Я выгнал тебя? Приехав от брата, я узнал, что ты исчезла из Гринхолла, и никто не знал, где тебя искать! И, Господь свидетель, я ничего не знал о ребенке! – попытался защитить свою честь Энтони. Он неотрывно всматривался в милые черты малыша Роберта, своего сына, и его душа наполнялась горечью, смешанной с искренним сожалением. – Он похож на меня… Мой мальчик… Мой сын… Я хочу подержать его! – решительно заявил он и, когда Вивиан передала ему сверток, трепетно прижал малыша к своей груди и широко улыбнулся.
Какой маленький ребенок! Такой розовощекий, темноволосый, голубоглазый красивый малыш! Его сын… Его плоть и кровь! Ребенок, о существовании которого ему было неизвестно… Зачем его скрывали от него? Кто посмел? Значит, узнав о том, что она носит под сердцем его ребенка, Эмили решила просто сбежать?
– Вы знали! Я послала вам письмо! – Губы бедной Эмили задрожали от обиды: этот негодяй смеет играть роль счастливого отца! Ложь! Все игра! Подлец! Мерзавец!
– Я не получал от тебя ни единого письма! – парировал Энтони, и, помня о том, как успокаивал от плача своих племянников, стал ходить по комнате и укачивать своего сына.
– Но, Энтони, это правда, ты получил его! – решительно вступила в чужой диалог миссис Уингтон. – Я лично отправила его тебе, по просьбе Эмили.
– Нет, я уверен, что в глаза не видел этого письма! Если бы я узнал о том, что ты ждешь моего ребенка, думаешь, я медлил бы с тем, чтобы вернуться в Лондон и поселить тебя в удобном доме? – нахмурившись, обратился молодой Крэнфорд к Эмили. На удивление, Роберт перестал плакать, укачанный сильными руками своего отца, и теперь, с широко открытыми глазами, тянул ручки к его лицу, заставляя Энтони улыбаться и нежно сюсюкать.
– Оно было перевязано грубой толстой нитью, – напомнила кузену Вивиан.
– Никакого письма с подобным отличием… – начал было Энтони, как вдруг в его воображении всплыла сцена, когда, раскрыв письмо с нитью, он не стал читать его из-за нежеланного визита матери. Сперва она настаивала на его женитьбе на Александре, а затем заявила, что письмо с нитью было адресовано ей, и скрылась из покоев, забрав его с собой.
«Моя мать… Все это ее проклятые интриги! Она прочла известие Эмили и выгнала ее на улицу! А я был глух и слеп… Мой ребенок мог погибнуть! Ненавижу… Как же я ненавижу ее!» – пронеслось в разуме молодого человека, а его грудь наполнилась костром ярости и жгучей ненависти к той, что дала ему жизнь.
– Клянусь своей честью и добрым именем моей семьи: я не читал этого письма. Я получил его, но моя мать сумела прочесть его раньше меня, – мрачно сказал Энтони.