Толпа дернулась и вскрикнула, не то от страха, не то от восторга. Глаза рассказчицы возбужденно горели, а голос становился низким, грудным, бросающим в трепет и завораживающим, а интонация и движения — быстрыми и порывистыми.
— Чудище бешено зарычало и ринулось в бой. В ход пошли клыки, зубы и магия: тяжелые лапы дракона пытались толкать и давить Тадарана, огромная пасть то и дело норовила его проглотить, не разжевывая, или порвать на мелкие кусочки, а злое пламя с новой силой вспыхнуло вокруг. Только в этот раз оно стремительно обжигало и поглощало предметы, как и положено огню.
Но рыцарь не сдавался! Он отчаянно сражался за свою жизнь, теснил противника к стене, и, когда наконец загнал дракона в угол, все вокруг снова переменилось, — рассказчица выдержала долгую паузу, тишина ожидания повисла над площадью. — Огонь снова исчез, оставив после себя обугленный и покореженный хлам. А вместо дракона, вжавшись в стену, сидела и дрожала от страха принцесса Ольмия.
По толпе зрителей пробежал удивленный вздох. Кое-где слышался не верящий шепот: «Как так?! Не может быть!»
— Понял Тадаран, что принцесса и была тем самым драконом, что все это время разорял города. Вот только знание это ничуть не облегчало участь самого героя. Казалось бы, что может быть проще: убить дракона, спасти принцессу, вернуться вместе с ней к королю и получить законную награду? Вот только на деле все обернулось иначе, и теперь ему приходилось делать сложный выбор.
Верность королю и природная доброта твердили ему, что он должен вернуть принцессу отцу. А честь и чувство справедливости настаивали на том, что королевство должно быть избавлено от кровожадного монстра, вредящего собственным подданным. В первом случае его ждал бы нежеланный брак с Ольмией и жизнь под одной крышей с чудовищем — ведь от подарка короля отказаться невозможно. Конечно, принцесса была очаровательна во всех смыслах и даже — он готов был это признать — во всех обличиях. Однако знать правду о супруге и спокойно принять ее он не мог.
Во втором же случае его ждала смерть: мгновенная и позорная, от рук палача, под аккомпанемент презрительных криков толпы и в сопровождении гневного взгляда короля. Так как же ему поступить в такой непростой ситуации?
Рассказчица снова замолчала, будто бы ожидая, что зрители подскажут ответ. Но все молчали, то ли погруженные в раздумья, то ли в надежде, что девушка сама ответит на свой вопрос. И ответ не заставил себя долго ждать.
— Пока Тадаран делал свой нелегкий выбор, — как ни в чем ни бывало продолжила повествование сказочница, — принцесса подала голос: