Она развернулась и быстрым шагом нырнула в толпу гуляющих людей, которая моментально отрезала их друг от друга. Алекс смотрел, как ее рыжие волосы, будто стремительно удаляющийся в ночи светлячок, так и манят последовать за собой. Но он не шелохнулся.
Последние слова Фрели эхом звучали в его голове, повторяясь снова и снова. Ее голос, выражение ее лица, мягкая улыбка… Вежливость. Сколь многое может она скрыть! Обиду, разочарование, боль. И злость. На этот раз уже злость на него…
Он не понял, как именно это почувствовал, но совершенная маска доброжелательности и сердечности, не давшая ни единой трещинки, и со стороны выглядевшая безупречно, не смогла скрыть истинные чувства девушки. Ее эмоции нашли отражение в его сердце, что казалось невероятным. Он никогда не считал себя знатоком чужих сердец, но почему-то остро чувствовал эту девушку. Что это? Божественное провидение? Связь родственных душ? Вряд ли. Они не похожи. Ничего общего.
Фреля — мечтательница и романтик, живет фантазиями и творчеством. Себя же он к таковым не относил, несмотря на увлечение мифами и занятия рисованием. Он был скорее прагматиком, ценящим любые знания и умения, а лозунг «творчество ради творчества», каким любят разбрасываться современные деятели искусства, считал верхом бессмысленности.
Так и не сумев разгадать загадку своих новых ощущений, Алекс запрыгнул на Свиста и поскакал прочь из Хрустальной Долины.
Третий день Срединной недели не задался с самого начала. То ли дело было в том подозрительном на вид вишневом пунше, что им с одноклассницей подали в одном из «гостеприимных» домов столицы, то ли в помешательстве Магнуса, нагнавшего их по пути на праздник и весь день раздражавшего своим присутствием.
То, как он вел себя вчера, не шло ни в какое сравнение с его вызывающим поведением на крыше Башни. При Алексе он был вполне себе мил и любезен, если, конечно, можно так выразиться. Но стоило Авроре оказаться с ним наедине, как от всей его напускной галантности не оставалось и следа. Похотливые руки тут же лезли, куда не следует, а заискивающие улыбочки приобретали некий налет безумия.
Это по-настоящему пугало. Возможно, следовало обо всем рассказать папе — все-таки Магнус его ученик да к тому же преемник. Негоже будущему магистру знаний так себя вести, пусть даже оправдывая такое поведение половым созреванием! Этот период пройдет в скором времени, а вот последствия поступков останутся с ним надолго, оставив нехороший отпечаток на репутации.
Сейчас он напоминал скорее грязного матроса, только что вернувшегося из дальнего плавания, чем наследника уважаемого рода придворных чародеев и самого успешного ученика великого мага. И все же хотелось дать парню шанс разобраться во всем самостоятельно, не привлекая к этому делу взрослых.