Диплом Литинститута (Шиляева) - страница 18


Черный дом на окраине обходите зачем? Илюшка тоже Маринке говорит – не ходи, а я-та там была с Илюшкой. Призраков нет, а что воют оттуда, так это больные люди. Я сама видела – Илюшка в крови людей в лесу подбирает и туда у кровати на цепочку, чтобы кровь не раскидывали по дороге. А то она, знаете, драгоценная. Я вот людей этих перевожу так кровь потом остается. Я копыто лизнула – и как будто сахар! Еще бы. Эх, иии! Да что же вы все стоите!


Что же вы все смотрите на меня, как будто лошадей не видели никогда. Хотя б умылись сходили бы. Вот ты,мальчик, вижу, что печку топишь каждый день. Так на печке этой воды бы согрел и умыл рожу свою черную. Фу.


Не бойтесь дома черного, я вам обещаю, все хорошо. Можете еще отвязать меня. Пррр!


Ох ты ж боженька мой дорогой хоть ты мне воды принес мальчик мой ай ты догадался!

Лошадка напилась воды и продолжила рассказывать свои истории. Ругалась, просила отвязать ее и увести домой.


Ближе к ночи, когда в поселке начало темнеть, Лошадку прикормила и увела домой баба Феля с пятой улицы. На следующий день Лошадка увидела в щелочку забора, как Илюшу вели в кандалах с ведром на голове.


«За любобь нужно платить», – подумала она и успокоилась.


Легенда о движениях


Существовал слон. У него не было сердца, не было лёгких, не было пищеварительной системы. Но он двигался, рассекал на волнах небытия, помогая движению хоботом, ничего не ел и ничем не дышал. Никто не знает, сколько он бежал.

Однажды он прилег на пустоту, уничтожив легион несуществующих цивилизаций.

Это был первый сон слона. Он видел бесцветные огни, плывущие в темноте, и не собирался просыпаться. В это время исполинский индеец Том бежал последнюю дистанцию вечности. Индеец давно преследовал слона.

Сразу после своего появления Том понял: нужно умертвить себя при жизни, чтобы не умереть во время смерти. Он стал искать подходящее место, но в небытии не было ничегошеньки. Когда Том так отчаялся, что начал общипывать свою косу – за несколько вечностей от него мелькнул слоновий хвост. Том побежал в его сторону; он не знал, найдет что-то или нет. В нем зародился импульс, подавить который, находясь в небытии, невозможно: нечем.

Разорвав руками живот слона, он забрался внутрь, обмотал шею своей косой, прицепил кончик к седьмому позвонку слона и погиб.

Всю эту картину наблюдал морской конёк, который находился в районе хобота и дрожал от страха. Когда тело исполинского индейца перестало качаться, конёк пискнул и выкатился из своего убежища. Он забрался в теплое нутро индейца, закопался в кишечник, и его глаза остановились.