- Принеси полотенце.
Алексей остановился и непонимающе на неё посмотрел:
- Чего? – Постепенно в его глазах мелькнуло осознание. – Ты… что – девственница?
- Да. – Тихо пискнула в ответ.
Кретов тут же отстранился, но вовсе не за тем, чтобы сбегать за полотенцем. Алексей лёг на спину и накинул на себя простынь, затем потёр переносицу. Катя не сводила с него ошеломлённого взгляда, затем услышала:
- Так и знал, что плохая идея.
- Что? – Не сразу поняла, о чём он.
- Знал ведь, что нельзя мешать работу и личное. Какого чёрта. Спи спокойно, Орлова, я тебя не трону. Будем считать, ничего не было.
Что она должна была чувствовать в этот момент? Облегчение? Успокоение? Возможно, так и было бы, не зайди они чересчур далеко. Душу захлестнули разочарование, обида и, чёрт возьми, любопытство! Мысленно она уже стала женщиной! Причём не с кем попало, как у большинства подружек на какой-то пьяной вечеринке, а с любимым мальчиком, пусть из прошлого, но была в том своя перчинка. И что в ответ? Брезгливо отстранился от её девственности, словно ненужную валентинку вернул. Ну, уж нет! Она не та, что раньше, сейчас она решила, что хочет его заполучить, и доведёт дело до конца, поставит эту чёртову галочку. А там пускай этот Кретов проваливает на все четыре стороны!
Катя спрыгнула с кровати, и, сердито шлёпая, прошла в ванную. Сдёрнула с крючка первое попавшееся полотенце, вернулась и швырнула его на кровать. После этого перебросила бедро через ошарашенного Алексея и склонилась над ним, прошептав ему в губы:
- Я хочу тебя, Кретов. Очень хочу. Я просто побеспокоилась о твоих простынях, вот и всё. Не забивай себе голову, - поцеловала парня в шею, спускаясь рукой ниже, чтобы впервые потрогать, ощутить мужчину там, но Алексей не дал, перехватил её руку:
- А вдруг, ты пожалеешь наутро? Если бы я знал, что ты девственница, то не тащил бы в постель, уж будь уверена.
- Слушай, - Катя перемежала слова, которые говорила шёпотом, с поцелуями, спускаясь всё ниже, хотя парень пытался её удерживать. Пусть у неё никого не было, но фильмы для взрослых она смотрела, и примерно знала, что и как. – Если тебе так легче, представь, что у меня было сто мужчин до тебя, хорошо?
Алексей прорычал нечто невразумительное, и резко перевернулся, подминая девушку под себя и расправляя под ними полотенце:
- Ну, нет. Никаких других мужчин.
Его губы были повсюду, их дыхание смешалось и сбилось. Давление внизу усилилось, и Катя почувствовала резкую боль. Его губы забрали её вскрик. Они соединились, стали единым, и всё вокруг перестало иметь значение.