— Вы бесполезны. Даже пользоваться вашими невеликими силами не обучены — взмахнула она мечом, стряхивая с него кровь, обращая траву возле меня в красный — Я легко могу вас слить в однородную массу а потом поделить на равные части, таким образом преподав вам урок. — она отпустила руки и мечи рассыпались, не долетая до земли.
— Думаю, ты полюбишь своё новое тело. На котором не будет ни клети, что удерживает тебя в тюрьме вечной похоти. Ни органа, что отдаляет тебя от равенства. В этом теле ты со своей напарницей даже сможешь одолеть меня. И наградой тебе будет моё повреждённое ядро. С ровно одним записанным заклинанием. Которое отменит мою работу над вами. Ты удивлён, что я почувствовала тебя настоящего? Не бойся, на это способна лишь я. Ведь ты весь пропах неравенством с остальными. Даже жаль, что я всего лишь неспособная ни на что подделка.
Аномалия снова звонко засмеялась над нашей самонадеянностью. Или над своей хитрой ловушкой, которая делает её абсолютно бесполезной в качестве добычи. Или же над своей судьбой.
— Итак, единственный и неповторимый нарушитель равенства, желанен ли тобой этот исход?
Я раскрыт, но при этом до сих пор жив и не теряю девственность с аномалией. Хотелось бы сказать что вся моя жизнь была обманом, вот только она сама прямым текстом сказала о своей искусственности. К сожалению, ситуацию это лучше не делает. Либо я соглашаюсь на кота в мешке, либо на временное бытие чем-то средним между мной и Целией.
Впервые мне не хотелось выбирать ничего. Вот только аномалии было плевать, чего я хочу. Так я понял внезапно отвалившуюся руку. Лишь с огромным трудом сдержал крик от резанувшей сознание острейшей боли.
— Я х-хочу иной исход. — выдавил из себя слова сквозь слёзы.
— Хорошая девочка — снова сказала аномалия со своей улыбкой маньячки. — раз ты не хочешь стать равнее к волшебницам. То остаётся ещё один кандидат на равенство.
И прежде чем я успел осознать, что она имеет в виду, аномалия подняла меня с земли и глубоко поцеловала. Это было неожиданно и странно. Из обрубка струилась кровь, по лицу пробегали слёзы, правая нога еле держалась, грудь горела прямой раной. Но при этом это всё сметало водопадом чувства, что лилось из неё в меня. Лицо горело, раны чесались, но в мире существовал лишь момент соприкосновения наших языков. Она подавляла своей мощью даже в этом аспекте, не давая ни шанса на контратаку. Пока не бросила меня снова на травяной ковёр, где я с удивлением обнаружил, что рука вновь на месте.
— Ну вот, с таким личиком ты мне нравишься больше — сделала она странный комментарий и я тут же бросился ощупывать своё лицо. Оно было не таким. Я не мог понять без зеркала, но оно точно поменялось. — теперь тебя точно не воскресить. Не то чтобы у тебя были шансы до этого. Впрочем, я сказала слишком много.