Звучало это всё весьма и весьма сурово… Да и теперь постоянное мелькание женских окончаний создавало ощущение, будто говорят это совершенно не мне.
— Вещи свои оставишь здесь. Они тебе не понадобятся. Ну что же, я начинаю.
С этими словами, она сделала не совсем понятную мне вещь а я почувствовал себя очень неуютно. По телу проходили волны огня, чёлка начала лезть в глаза, мой верный друг снизу ощутил на себе холод металла, горло сжимало и разжимало тисками, а голова добивала мигренью. Однако вскоре всё прошло. Я ощутил на себе странную мягкую и облегающую ткань и весь холод окружающего мира. С непривычки поёжился.
— Скоро привыкнешь. — заметила директор моё состояние — Форма самоочищается и самовосстанавливается и самоподгоняется. Однако не советую проверять пределы её прочности, ведь она будет зависеть от твоей маны. А ты, наверное, самая слабая по этому показателю в потоке этого года. Выглядишь кстати не так плохо, как изначально предполагала. Хочешь взглянуть?
Я кивнул головой. Хотелось знать, насколько сильно меня поменяло.
Передо мной появилось зеркало. Растрёпанные волосы чуть ниже плеч создавали крайне неряшливый вид. Хотелось навести порядок. Знать бы ещё как. А так, в сочетании с формой, что стремилась подчеркнуть даже то, чего нет, я выглядел как очень угловатая не слишком привлекательная девушка, которой совсем не завезли талии.
— Запомни ещё вот что. По общей классификации у тебя сопротивление магии второй степени. У людей такое редкость. Это значит, что не только слабые атаки будут об тебя рассыпаться. Но и крайне скверно действовать заклинания поддержки а так же поглощение маны из окружающего пространства. Уясни, что тебе, если ты не хочешь отстать, нужно будет заниматься намного интенсивнее. — она протянула в мою сторону какие-то бумаги — Там карта лагеря, направление в третий барак, объяснительная и резинка для волос. Так как ты в отличие от остальных не знаешь вообще ничего, то придётся укладывать по-старинке. Свободна!
Я по тону понял, что меня здесь больше видеть не рады. Так что взяв всё со стола и с трудом найдя среди хлама этого кабинета направление до двери, поспешно ретировался. Посмотрел всё возле ближайшего окна. На карте здания были заботливо подписаны, а она сама не выглядела тем, что отпечатано в типографии. Судя по количеству строений, лагерь весьма и весьма не маленький. Направление было направлением. Такая же канцелярщина как та бумажка от военкомата, что однажды осела в почтовом ящике. Что-то не давало мне покоя. Царапала сознание какая-то неправильность. Пока я не понял. Это не русский и даже не английский! Почему я вообще понимаю эти закорючки? Может они всё-таки сделали с моей головой больше, чем упоминали?