Равена краем глаза, почти не осознанно, замечает, как Амир спрыгивает с подоконника. Неумолкающий крик птицы, которая продолжает носиться по комнате, как будто заражает Равену паникой — она не может мыслить, не понимает, что происходит вокруг нее, но все же успевает увидеть: взмах большой темной материи — и вот уже птица поймана Амиром. Секунду спустя приходит смутное узнавание — это шаль, которую матушка забыла в кресле, когда присматривала за ними, прежде чем уйти на кухню, чтобы отдать кухарке распоряжение насчет ужина.
Равена переводит взгляд на руки Амира, которые держат завернутую в шаль птицу — в этот самый момент раздается короткий хруст.
Тихий звук, совсем невыразительный, постепенно доходит до сознания Равены. Она уже догадалась, что произошло, но все еще оторопело смотрит на скрытую тканью птицу: та больше не напугана, даже не шевелится — спокойно лежит в одной ладони Амира.
Губы Равены начинают дрожать, и со слезами в голосе она спрашивает брата:
— Зачем ты это сделал?!
Глаза Амира смотрят на нее с удивлением:
— Эта птица сошла с ума, ты же видела. Она ведь напугала тебя.
Равена хочет сказать: «Сейчас ты — тот, кто пугает меня», но произносит другое:
— Натаниэль никогда бы так не поступил! Он бы ее поймал и выпустил на волю!
Лицо Амира становится недовольным. Меж бровей появляется маленькая складка.
— Как скажешь, — равнодушно пожимает плечами он, но Равена видит, что Амир злится.
Он идет к открытому окну, достает тельце птицы из шали и выбрасывает его наружу. После чего закрывает раму.
— Теперь она свободна, — сказал он, бросая матушкину шаль на пол.
— Не так! — плачет Равена; ей очень жаль птицу, потому что сейчас, когда страх отступил, она наконец поняла: страшнее всего было именно этой несчастной пичужке, именно страх сделал ее обезумевшей. — Натаниэль не причинил бы ей вреда! Он выпустил бы ее на волю живой!
Амир кривится, словно чувствует себя виноватым в слезах Равены.
— Натаниэль, Натаниэль… — раздраженно передразнивает ее он. — Сколько можно повторять его имя? Ты что, не видишь? Его здесь нет. Здесь есть только я. Птица сошла с ума и напугала тебя. Я ее успокоил. А где сейчас твой Натаниэль? Не знаешь? То-то.
Равена начинает плакать еще сильнее, потому что слова Амира — правда, и они ранят ее.
— Ненавижу тебя! — кричит она. — Ты все время заставляешь меня плакать!
Лицо Амира смягчается, он склоняет голову и смотрит на Равену со странным выражением:
— Пока ты плачешь только из-за меня, я не против — можешь меня ненавидеть.
Сновидение затянула дымка тумана, и Равена медленно раскрыла веки. Ее взгляд тотчас наткнулся на золотой балдахин. Это означало, что она в своей комнате, хотя Равена не знала, как пришла сюда. С Поднебесной Яйлы она возвращалась одна, не помня себя, опустошенная и потерянная.