Свой свет найдет в предсказанных словах.
На волю сердце мое, на волю!
Видишь, за гранью синих небес,
мальчик-мужчина плачет о доле,
Той, что была, и которая и есть.
Сердце моё, утешенье не свято,
Только душа осознает полет…
Вот и пришло наше время для клятвы
и для креста. А прощенье не в счет.
Ну, что ты орешь, полоумная тварь?
Ты даже не женщина – пьяная дрянь.
Кричишь мне о магии, о колдовстве,
Сжигаешь меня в полоумном костре,
Ты зрячая, ведьма? Ну, так посмотри:
Вот крылья мои, и мысли мои,
А вот и любовь – её Богом зовут.
Теперь замолчала: святые идут?
Не убивай меня, Банши,
Над головою не кружи,
и чью-то жизнь не забирай,
Кричи, кричи, но всё прощай.
И оставайся в темноте,
В одежде старой все ж теплей,
Проклятьем душу не терзай,
Всевышний дарит нам свой рай,
А сумрак ночи твой удел –
не плачь, Банши над смрадом тел.
Есть сиротство духа – Божий гнев.
Есть сиротство тела – что ужасно.
Беспредельна жалость без утех,
И прощальна грусть, она напрасна.
Ты говоришь мне: страсть,
я не влюблён в тебя,
я просто лишь хочу забыть себя в тебе…
Ты забываешь? Вроде бы и да,
но сердцу больно, а душе – вдвойне!
Нет, я не призрак, я живой, живой!
Смотри, как кровь течёт во мне рекой,
И бьёт фонтаном прямо в сердце мне.
Я не влюблен? Но я горю в огне.
Как сладко пели за окном капели,
Весенний день искрился как вино.
Зима, прощаясь, позвала метели,
И увела, как ангелов, с собой.
Одетые, в плащи из снегопада,
Летели ангелы к высоким небесам,
а я к Земле летела безоглядно,
и на щеке растаяла слеза.
Я простила себя, отпустила грехи,
Все, что, были со мной – тяжелы и легки.
Прислоняясь к ветрам, стала пеной морской,
Я теряла себя, обретая покой.
А ты неразлюбленный,
Так и остался, в сердце моём,
и совсем не напрасно.
Боль огрубела и камнем застыла:
В легкой волне янтарем желтокрылым.
Удача, моя удача,
женщиной тихой, незрячей,
Бредешь по чужим дорогам
невыносимо и долго.
Плачешь чужими слезами,
чужими поешь голосами,
Ключик на шее болтается,
мне предназначенный, мается.
Ну, вот, и всё, сосчитано, проверено.
Багаж в дверях, и я во всем уверена,
Блестит на солнце чашка на столе,
Остынет чай, но пить его не мне.
Листочек желтый с осени остался,
Торчит на раме словно иллюстрация,
А за окном Италия, и Рим…
Летим, подруга, доченька летим!
Скажи мне, кто Он, этот властный Бог?
Он судит нас и за грехи карает?
Хранит судьбу
и солнечный чертог
украсил бриллиантами желаний.
Мы для него, не ангелы, но люди,
Двуликие, порочные, в печали.
Он любит нас, а мы его не любим,
И грешен путь наш пред его очами.