– Вам лучше поесть, прогуляться на свежем воздухе и набраться сил прежде, чем снова приступать к чтению, – честно посоветовал Люций, наблюдая за тем, как странно себя ведет девушка. Самым неожиданным для Миаленики стал приступ тошноты, накативший внезапно и заставивший ее сорваться с места, оттолкнуть собеседника с пути и скрыться за дверью уборной. По доносившимся оттуда звукам, Аравейл сразу заподозрил неладное и стоило Мии вернуться в комнату, сразу окинул оценивающим взглядом ее живот. Прошло слишком мало времени и он особо не увеличился, благодаря чему не выдавал положения герцогини, – только не говорите…, – начал было он, но Миаленика решила больше не скрывать от него этот факт.
– Я беременна, да, но не нужно носиться со мной, как с хрустальной из-за этого, все под контролем, – спокойно проговорила она, вытирая рот лежавшим рядом с подушкой полотенцем и окинув свой внешний вид в ближайшее к шкафу зеркало. Закатив глаза, Люций повесил ножны с мечом обратно на пояс и набрал в грудь воздуха для очередной нравоучительной беседы, но тут в косяк постучали. Двери оставались все это время открыты, и любой мог спокойно их подслушать, о чем герцогиня даже не подумала.
– Милорд, мы нашли его, он повесился в дальнем сарае, – едва слышно проговорил Дейв, замерший возле входа в комнату и переводивший взгляд с Миаленики на Люция, ожидая ответа или реакции от любого из них, но ничего этого не последовало.
– Его товарищи вероятно в полном восторге, – наконец пробубнил больше себе под нос Аравейл и направился к двери, – заприте дверь и не впускайте ни при каких обстоятельствах никого, даже Абигейл. А к вашей проблеме мы еще вернемся, когда я со всем разберусь, – он вышел из комнаты и захлопнул за собой двери, Мии осталось их лишь запереть и продолжать наслаждаться одиночеством. К своему удивлению, она ощутила легкий укол совести, что провела две недели в замке с этими людьми, а то и еще больше, если учитывать путь сюда, но так и не узнала ни одного имени, кроме Дейва и Люция. Надеясь, что никто не в обиде на нее за это, герцогиня доела остатки вчерашнего обеда, и пожалела об этом. Очередной приступ тошноты заставил вернуть все съеденное из желудка обратно. Решив повременить с едой, она осмотрела комнату и слегка расстроилась, не увидев нигде вестника в образе Венториэля. Хотя оно и понятно, не будет же он целыми днями просто сидеть тут в кресле, у него и без нее работы хватает. Откинув мысли о нем, девушка снова обратила внимание на первую страницу книги. Она определенно была не та, с которой засыпала. Повернув ее обложкой к себе, Миа уставилась на аккуратно вырезанное в коже слово: Эпохи.