– В чем я прокололась? – решила идти ва-банк и напрямую задала больше всего интересующий меня вопрос. Ведь мне все равно никуда не скрыться и казни никак не избежать, какая разница? Хоть буду знать, в какой момент нашей беседы Геннадий все понял.
– В этот или прошлый раз? – усмехнулся принц, а мы медленно двинулись по площади в сторону того самого дома, где в прошлый раз я убила Джефферсона. Рядом с ним был переулок, в нем стояло два автомобиля. С площади их не видно, обзор закрывался остальными строениями, и транспортные средства не привлекали внимания людей. Злобно покосившись на собеседника, поспешила вернуть лицу расслабленное и радостное выражение. Выражение только что спасенной от похитителей аристократки, которой я, само собой, не была, но телезрители не знают об этом. Пока мы в поле зрения камер, лучше продолжать играть роль, иначе Геннадию тоже не поверят.
– В оба, – пусть я и была уверена, что тогда в тронном зале все сделала гладко и четко, возможно, огрехи ему удалось заметить.
– Я расскажу вам об этом, прямо перед казнью, дабы избежать очередной актерской игры, но уже после работы над ошибками, – сообщил принц, а мы зашли в переулок, и нас сразу окружили солдаты службы безопасности. Летающие по площади камеры за нами не смогли пробиться, их отгоняли и руками показывали знак, что съемка завершена. Повернув меня к себе лицом, Геннадий протянул руку в сторону, и ему передали наручники, – вы сами признались в преступлении против императорской семьи, хотите взять слова назад? – дал он мне последний шанс, но я отрицательно мотнула головой и вытянула руки. Назад пути уже нет. На запястьях защелкнулись браслеты наручников, а задняя дверь одного из автомобилей открылась, – тогда прошу, устраивайтесь поудобней, это последнее удобство в вашей жизни.
Беспрекословно забравшись в машину, я уперлась лбом в стекло и закрыла глаза. Лорд Алистер будет жить, и это главное, я сдержала слово, данное самой себе хотя бы в отношении него. Не смогу сделать одолжений для Рейнхарда, не смогу научить детей в борделе, не могу быть уверенной в предстоящей судьбе Кирилла и Дейзи, но хоть одного человека я спасу.
Карцер, действительно, оказался не самым приятным местом. Ночью выпал первый в этом году снег, из-за чего в четырех металлических стенах стало просто невозможно холодно. Имевшейся на мне одежды не хватало, и я не знаю, как удалось спастись от обморожения. Провести в четырех стенах остаток дня и всю ночь выглядело несложным, а вот не замерзнуть там до смерти – совсем наоборот. Как же нам повезло, что время наказания сократили до утра, просидеть там несколько дней, без нормальной уборной и отопления – настоящий ад.