– Мне напомнить, благодаря кому она вообще оказалась в императорском дворце, где без моего вмешательства ей грозила бы куда менее завидная участь? – он не смотрел в мою сторону, но все в комнате, включая майора и доктора, поняли, о ком идет речь по суровому взгляду отца, брошенному в мою сторону, – я ей, считайте, жизнь спас, и не один раз, возможно, это самое меньшее зло, что могло с ней случиться, – мама хотела возразить, но запнулась и прикусила губу. Принц прав, сейчас точно, и это даже я понимал.
– Мы получили телеграмму от наших людей во дворце. Небольшие финансовые трудности, вызванные несоблюдением условий договора второй стороной. Лорд Алистер был вынужден импровизировать по плану, придуманному вашей дочерью. Что-то пошло не так, но наш человек не сомневается в том, что Лорд Алистер все исправит, – вступил в диалог майор, которому надоела столь бездарная трата времени. Мы почти не слышали диктора из телевизора, а тем более, не замечали диалога Скерли с хорошо одетым мужчиной на другом краю лавочки. Один доктор Перев продолжал наблюдать за событиями по телевизору.
– Мы уже запросили больше информации о том, что происходит, но отсюда помочь все равно не в силах. Перед нами стоит иная задача, и если мы не добьемся цели – Скарлатина все равно будет обречена, что бы с ней сейчас не происходило. У нас нет времени на пустую болтовню, – честно проговорил Рейнхард холодным тоном, ставя всех перед фактом. Его слова не требовали подтверждений, и никто не рискнул бы их опровергнуть. Принц отошел от кровати и убрал руку, мешавшую маме подняться. Набрав в легкие воздуха, женщина уперлась ладонями в грудь мужа. Только сейчас я увидел, что в уголках ее глаз наворачиваются слезы, но она не позволяет себе заплакать. В экран она старалась не смотреть, там все еще показывали встречу Скерли и мужчины, время от времени демонстрируя зрителям покрытое синяками лицо блондинки.
– Я не знаю, где сейчас моя младшая дочь, не знаю, жива ли она. Судьба моих сына и мужа и так в ваших руках, и зависит от того, как и куда вы поведете свое войско, если этот сброд можно так назвать, и они согласятся вас поддержать. А моя вторая дочь…. – она запнулась, сглатывая ком в горле и сжав руки в кулаки. Хотелось обнять маму и защитить от этих людей, но я прекрасно понимал, что она сама справится, даже лучше, чем я, тем более, с ней был отец, – моя вторая дочь станет заложницей во дворце, если вы начнете войну. Исправьте это, – освободившись из объятий мужа, она сорвалась с места и направилась к лестнице наверх, не обращая ни на кого внимания. Рейнхард продолжал смотреть в экран. По его лицу не удавалось определить, о чем конкретно думает парень, но выражение почти не изменилось, оставаясь раздраженным, с натянутой кожей. По телевизору показывали, как Скерли с мужчиной поднялись с лавочки и не спеша пошли по площади к одному из переулков.