Сказка способна даже безразличный космос наделить человеческим теплом.
Прошлись как-то с приятелем по петербургским садам.
Разбудили задремавшего под дубом Заболоцкого. Подняли с травы охмелевшего от богов Аронзона.
Субъект с обостренным видением реального не просто активно преображает его, но увлекается этим реальным до такой степени, когда внутреннее и внешнее, судьба и произвол становятся неразличимы.
Некогда принцессы сбегали из окостенелых башен.
То были тренировки перед нынешними олимпиадами.
Наука избавляет от беспомощной религиозности и уродливого мистицизма и освобождает место благородным, красивым и полезным для жизни мифам.
Человек, рассыпающийся на пристрастия и стремления, не пребывает вне быта.
Он область, куда сходятся разные измерения.
Как бы высоко ни взбиралось разумное, оно только прислуга чувственному.
И то, что величают духом, лишь игра природных сил.
Если образно оформить мысль и попасть ей в самую точку, окажется, что точка эта лежит на сердце читателя, а мысль, проникая в тело, доходит наконец до мозга.
Старинный сад не просто четверостишие, но поэма.
Потому, чтобы постичь ее замысел и взрастить собственный зародыш, нужно всякий раз возвращаться к уже изученным местам и уголкам произведения и оживлять их с новой силой воображения.
Рильке знал, что настоящий поэт в конце своего пути может обратиться чем пожелает. Но он выбрал розу.
Поскольку в живой природе повелевает асимметрия, которая склоняет нас к какому-либо полюсу, человек, несущий внутри несколько полюсов, обречен на постоянные противоречия в муках.
Обнаружив себя однажды, не нужно расплескиваться на мир.
Рассказывать стоит о последствиях такого открытия.
Причем, окажется, что целую жизнь.
Вечное и беспечное, конечно, периодически сосуществуют. Но они не то чтобы кровные братья.
Слишком реалистичен для романтика, но чересчур романтичен для реалиста.
Женщины особенно успешны там, где облагораживается материя, вышедшая из под диких рук мужчин.
Если мы с вами сошлись на миг, почему спрашиваете с меня всю судьбу?
Жизненный опыт с его потрясениями, совпадениями и волнениями есть тот экспериментальный материал, на котором романтик исследует жизнь – подвергает ее экзистенциальному препарированию.
Здесь вечность даже не следила…
Можно ли среди типов высшей нервной деятельности отыскать ее высший тип?!
От бога обыденности сбежал к божествам.
Музы, примите в свой избранный круг!
Самобытное мышление не просто утопает в абстракциях или образах.
Оно способно связать их с ощущениями так, что мир начинает осязать на кончиках пальцев.