Ведь я каждую из этих минут находился на свободе, а она — в доме психа, который в любой момент мог сделать с ней что пожелает.
Агеев вернул меня в реальность, когда почесал затылок и протянул:
— Ну, в общем-то, ты прав, конечно. Кто его знает, что Артамонов обо всем этом думает. Значит, будем сами Алину вызволять. Но телефончик его я пробью на всякий случай. Мало ли.
На том и порешили.
Я не удержался и сразу после загса поехал по уже известному адресу.
Проторчал у особняка Лебедева почти целый день: надеялся, что… Не знаю, на что надеялся, если честно.
Через несколько часов позвонил Агеев.
— Ты где?
— Я… Э-э-э… У дома Лебедева.
В трубке воцарилось молчание, а потом на меня посыпался отборный мат.
— Слушай, ну я же не напротив ворот встал, — возмутился я. — Специально припарковался там, где нет камер. В любом случае только зря время потерял.
— Герман, это ты думаешь, что нет камер. А я вот не удивлюсь, если прямо сейчас Лебедев любуется на твою физиономию! Честно, не понимаю, чего ты там ждал? Что Алину тебе за руку выведут, что ли? Ладно, что уж теперь. Дуй ко мне, я кое-что узнал. Кажется, у нас есть план.
Алина
Мне всю ночь снился Алексей. Вообще, с тех пор как я жила в крепости, мне только кошмары и снились. Сегодня вот тренер. Раз за разом ему скручивали руки за спиной и тащили из спортзала.
А я хотела помочь, но только не могла сделать ни шагу. Ноги будто наливались свинцом и прирастали к полу. Изо рта тоже не раздавалось ни звука. Я лишь молча смотрела, как человека вели на расстрел по моей вине. Да, во сне вскоре после того, как его выводили, раздавался выстрел, и я просыпалась.
Страстно мечтала, чтобы угрозы Дуриана остались лишь угрозами. А на самом деле он попросту припугнул Алексея и выставил за ворота. Но правду мне не узнать, по крайней мере пока я тут.
Однако день шел за днем, и потихоньку мне начало казаться, что уже никогда не выберусь из этой западни.
Страх стал постоянным спутником. Я часто вздрагивала, когда слышала какие-то шаги. Чаще всего это были горничные, но я до спазмов в желудке боялась, что однажды это будет Лебедев. Ведь когда-нибудь ему надоест ждать, и он придет за мной, чтобы взять свое силой.
После очередного завтрака с Дурианом я вернулась к себе. Злая, как сто чертей.
У меня, видите ли, какие-то непонятные синяки под глазами.
Еще бы, блин. Непонятные… Очень даже понятные! Я еле сдержалась, чтобы не сказать Игорю, кто в этом виноват.
Зато вернувшись в спальню, оторвалась по полной.
Летали светильники, подушки и даже стулья. Я схватила несколько купленных Дурианом платьев, бросила на пол и начала по ним топтаться.