— Отлично. Позвони мне на ее телефон.
— Что? Коул, у нас нет времени…
— Позвони мне с ее телефона, Дик, — огрызнулся я.
Он чертыхается, но спустя мгновение я слышу, как мой телефон звонит в моем кармане. Они молчат, вероятно, гадая, о чем я думаю, но скоро они это узнают.
Я встаю с нее, и она пытается отползти в сторону, но я хватаю ее за толстовку и дергаю ее за ноги. Обхватив рукой ее шею, я начинаю толкать ее вперед. Она извивается в моей хватке, и моя рука выскальзывает, позволяя ей сделать несколько шагов вперед. Я бегу за ней и сжимаю в кулак ее волосы, притягивая ее к себе. Она хнычет. Я обхватываю свободной рукой ее тонкую талию и вжимаюсь передней частью в ее спину. Ее промокшая одежда ощущается прохладной на моей теплой коже. Наклонив голову, я шепчу ей на ухо:
— Мы еще не закончили, милая.
— Куда мы идем? — требует она, и я улыбаюсь, прижимаясь к ее коже. Мне нравится, что она продолжает бороться, даже если это не принесет ей ничего хорошего.
Я не отвечаю, и Дик не говорит, потому что не знает, что у меня на уме.
Я убираю руку с ее талии, но продолжаю держать ее за волосы. Я подвожу ее к тому месту, где, как я знаю, они держали тело, и Дик светит фонариком на мертвого мужчину. Она не задыхается, как я ожидал, что говорит о том, что она видела немного раньше. Она ожидала, что он будет мертв.
— Держи ее, — требую я, толкая ее в его объятия.
— Отпусти меня, сукин сын! — кричит она, ударяясь грудью о его грудь.
Я слышу, как он хрюкает.
— Черт, — шипит он. — Она ударила меня.
Не обращая на них внимания, я лезу в черную сумку, которую мы принесли, и достаю из нее теперь уже чистый нож.
— Прижми ее к земле. Лицом вниз.
Темнота покрывает нас, но я слышу ее ворчание, когда она ругает его, в то время как он легко прижимает ее к земле.
Выхватив фонарик из заднего кармана, я свечу им вслед.
Он сидит на ее заднице, его руки обхватили ее запястья, прижав их к пояснице. Ее голова повернута в сторону, лицом ко мне. Пухлые губы истончились, а в зеленых глазах кипит ярость.
Я опускаюсь на колени рядом с ними и задираю правый рукав ее толстовки.
— Что ты делаешь? — торопливо спрашивает она.
— Страховку, — говорю я просто, а затем провожу лезвием по ее предплечью.
Она вскрикивает на кладбище, когда кожа на ее теле прогибается и из раны начинает сочиться кровь. Я беру нож и провожу им по струе крови. Затем я поворачиваюсь к телу и вонзаю нож ему в грудь.
— Теперь твоя ДНК находится в нем вместе с орудием убийства, — говорю я просто, и слышу, как Дик хихикает, поняв, что я делаю. — Ты идешь к копам. Они выкапывают его и расследуют убийство, а ты пойдешь с нами.