Телефон стоит дороже, но я молчу, жду, что еще она скажет.
— Мне неудобно.
— С фига ли?
Она мнется, пыхтит, пытаясь подобрать слова, потом раздраженно всплескивает руками и выдает:
— Что я тебе могу дать взамен? Волшебную писю?
Блядь.
Только не ржать. Хотя хочется.
Лерка не замечает моего состояния и продолжает ворчать:
— Получается, что я тебе обязана. Что ты как бы покупаешь меня.
Чудная.
— Это просто подарок. Их надо уметь принимать с достоинством.
Эльвира брильянты, которые стоят гораздо дороже любого телефона, принимала с видом королевы. Никакого бреда из разряда «ты меня покупаешь». Достойно, с искренней благодарностью. Ёжик так не может. Не привыкла.
Мне нравится в ней это. Местами наглая, беспардонная, но в тоже время бескорыстная. Я по привычке ищу в ее глазах звонко щелкающий калькулятор. Он всегда появляется, стоит только поблизости появиться легкомысленной особе женского пола. Но в Вознесенской этого нет. Вот хоть ты тресни, нет и все. Хотя по легкомысленности она бьет все рекорды.
Я вижу, что подарок ее реально напряг, что нет никакой алчности, прикрытой ложной скромностью. Все по-настоящему.
Один из немного моментов, когда я ее зауважал.
— Лер, не накручивай. Я занятой человек. Мое время слишком дорого стоит, чтобы тратить его впустую. Поэтому мне важно, чтобы ты была на связи.
— Я на связи, — возмущается и тут же скисает, вспомнив про свой убогий телефон, — мама обещала взять мне новый в кредит. Через пару месяцев… если не накосячу.
— Накосячишь, — киваю убежденно, про себя добавляя, что через пару месяцев мы скорее всего будем уже не вместе, — так что бери и не майся дурью.
— Не могу, — упрямо качает головой.
— Можешь, Лерочка. Можешь. Не расстраивай дядю Демида.
Она только фыркает, дескать тоже мне дядя нашелся, и отворачивается.
Где это вообще видано, чтобы мужчина упрашивал девушку принять подарок?
Который от чистого сердца, между прочим. Ну еще и из корысти, конечно. Я люблю удобство, а Вознесенская с допотопным телефоном — это не удобно, это раздражает.
— Просто пойми, Лер, что если в следующий раз я позвоню, а ты опять будешь недоступна, то я ждать не стану. Развернусь и уеду. Я не мальчик, и не пылкий юнец, готовый часами ждать под окнами прекрасную даму. Если нет. То нет. Я найду кому позвонить.
Да, это грязный шантаж, и нет, мне не стыдно.
Она тут же вспыхивает:
— Например Вобле в красном?
— Вобле?
— Да. Той самой, которая была с тобой при первой встрече.
Мне требуется несколько секунд, чтобы понять о ком речь.
— Воблу, как ты выразилась, зовут Эльвирой. У нее два высших образования, свой бизнес и идеальный вкус.