– Шшагил, что за ерунда тебя волнует! – сказал Ййу Шшер. – Подвох, не подвох… Гржельчик мог бы вообще бросить нас на эсминце Ена Пирана, возни меньше. Я ведь не верил, что мы когда-нибудь вернемся домой. К маме, – мечтательно проговорил он.
Все заулыбались. Ййу молод, даже не женат еще. Аддарекх о родителях не тосковал – любил их, навещал порой, но давно вырос, пути разошлись. Он скучал по дочкам. Маленькая Арекха ждет его с подарками, а мать, укладывая ее на ночь, рассказывает сказки о приключениях храброго папы, сама не зная, где он, жив ли. Арекха верит, а старшенькие, наверное, понимают, что не все в жизни так, как в сказках. Волнуются, небось, гадают. Он вернется, ждать осталось совсем немного.
«Анакин Скайуокер» дрейфовал на орбите вокруг Шшерского Рая. Самое обидное, что вот она, населенная планета – близко, руку протяни, – но добраться до ее ремонтных баз никакой возможности. Ускорители лишены электропитания. Можно было бы вызвать помощь с Рая – почему нет? Это их союзнический долг. Но связь не работает. Совсем никакая. Остается тупо скользить по орбите и изображать из себя защиту, благо некоторые лазеры еще не умерли. Скоро, наверное, умрут: коварные гадины расползлись по щелям и непрерывно шебуршат, продолжая грызть провода. Выковырять их из укромных мест нереально, выжигать – опасно: мало ли какие еще кабеля повредятся, не дай Бог, сдохнут системы жизнеобеспечения. Только кусай локти да вздрагивай от шорохов в темноте.
Никто бы не поверил, но капитан военного флота, железная Василиса Ткаченко, с детства до жути боялась тараканов и пауков. Теперь она поняла – и шнурогрызок тоже. Особенно после того, как они сожрали медное кольцо прямо на ней. Она чуть палец не потеряла, кислотные ожоги никак не хотели заживать. Однако хуже всего пришлось идиоту из десанта, который зачем-то зашил себе в член алюминиевые шарики. Почему мужики думают, будто женщинам это нравится? Больные на голову. Теперь парень инвалид не только на голову. Твари в поисках вкусняшек добрались до него, когда он спал. Сейчас он в медблоке в тяжелом состоянии, и, по всему, больше ему женщин не радовать.
Корабль погружен во тьму. Чудом спасенные от жадных уродцев батарейки приходится экономить. Передвигаться можно либо на ощупь, либо с подсветкой мобильника. У епископа были с собой свечи, но их уже почти извели. Жизнь замерла. Лишь продолжает шуметь вентиляция – Василиса боится перестать слышать этот звук.
Внезапно иной звук вторгся в сознание. Резиновый «чпок», лязг металла, шипение насосов шлюза. Кто-то пристыковался. Знать бы: друзья или враги?