А тут еще и отпуск затянулся – вообще кранты. Последние несколько дней, особенно рискованных с точки зрения зачатия, она избегала близости под любым предлогом, справедливо опасаясь обнаружить очередную дыру в резине, а после – две полоски на тесте. Когда пришло известие, что «Ийон» готов к старту, она покидала свои вещи в сумку с такой скоростью, что Хельмут обиделся. Попытался на прощание склонить к сексу – внезапно, без средств защиты, разумеется, – был послан и, как обычно, обвинил жену в неверности.
– У тебя на корабле любовник, да? Потому и не хочешь уходить с этого проклятого «Ийона». Катаешься по космосу взад-вперед, а у меня рога из головы лезут!
– Опилки у тебя из головы лезут, – в сердцах сказала Клара. – Столько глупости ни в одной голове не поместится!
Любовника она не заводила принципиально. Тут за одним мужиком глаз да глаз, чтобы мамой не сделал, на второго уже никаких моральных сил нет. Да и чревато выделять кого-то из сослуживцев, создавать напряжение в коллективе, вызывать идиотскую зависть и необоснованную ревность. Опять же, мужики любят навязывать свое видение отношений, они всегда выдвигают себя, любимого, на ведущую роль, смотрят на любовницу свысока и снисходительно: мол, я тебя покорил, я молодец, а ты, куколка – моя собственность. На фига, спрашивается, козе баян?
На корабль она прибыла, с одной стороны, радостная, что нервотрепка с мужем завершилась, а с другой стороны – катастрофически неудовлетворенная. Честно говоря, любовник сейчас очень бы ей пригодился. Гипотетический любовник, от которого нельзя было бы залететь, который не считал бы себя главнее ее лишь потому, что он – мужчина, и который был бы в любой момент под рукой, но желательно не из команды «Ийона Тихого». Этакий идеальный конструкт.
Или все-таки реальный? Она вдруг поняла, что соскучилась по вампиру.
Клара не считала Аддарекха любовником. Она позвала его к себе не из страсти, а из жалости, потому что он боялся спать один. Команда могла чесать языками сколько угодно, но настоящего секса между ними так и не случилось. Просто переночевали в одной постели, немного поласкали друг друга, и он ее укусил. Скотина! Лучше бы трахнул, она бы так не переживала, что муж заметит.
Клара быстро вспыхивала и столь же быстро отходила. Нельзя же вечно на него сердиться. Ну, укусил. Зато он был таким милым! И ужасно счастливым, или она ничего не понимает. Даже когда она на него кричала и колотила туфлей.
За то время, пока они не виделись, Аддарекх стал как-то… представительнее, что ли. Будто бы шире в плечах. И волосы отросли и заблестели. Белые, шелковистые, длинные – хоть в косу заплетай. Не заплетет: клановая прическа строго определена.