– Ты где шлялась? Остатки мозгов потеряла? Мы тут с ума сходим, не знаем, что и думать!
У Эйззы подогнулись ноги, пакет выскользнул из рук, и бутылки раскатились по углам.
– Капитан извелся весь, трижды ребят на поиски посылал, космопорт обшарили вдоль и поперек. Сидит аж синий, жизни в глазах нет, пишет заявление в службу безопасности, чтобы объявили розыск!
Он встряхнул ее и чуть ослабил хватку.
– Где ты была? Заблудилась? Тебя кто-то обижал, не давал уйти?
– Н-нет, хирра, – пролепетала она. – Я просто забыла…
Он швырнул ее животом на подвернувшийся табурет, задрав юбку, обнажил ягодицы. Эйзза покорно расслабилась, ожидая, пока он расстегнет ремень. Хирра Эрчхетт никогда прежде не просил ее о сексе, он из клана Кенцца, и она не обязана выполнять все его желания, но сейчас ему, конечно, надо успокоиться. Сбросить напряжение, получить удовольствие, прийти в себя. Это она понимала и не стала возражать.
Но вместо того, чтобы отложить ремень и снять брюки, он перехватил его поудобнее и с размаху хлестнул девушку по белой ягодице – сверху вниз, а потом слева направо… Она вскрикнула – сначала от неожиданности, а потом закричала от боли, которая с каждым ударом становилась сильнее.
Эйззу до сих пор никогда не наказывали. Она была послушной девочкой, а если где-то и оступалась по рассеянности – хватало укоризненного взгляда, выговора, сурового внушения. Это было ужасно. Захлебываясь слезами, она извивалась, пытаясь увернуться от ремня, но хирра Эрчхетт крепко прижал ее к табурету, так что край упирался в живот, и от этого было еще больнее.
– Хватит, Эрчхетт, – устало произнес голос хирра Мрланка, и кошмар наконец прекратился.
Рука Эрчхетта, удерживающая Эйззу на табурете, исчезла, она съехала вниз, на пол, и заплакала уже от облегчения.
– Все в порядке, капитан, – Эрчхетт ответил так же устало. – Надеюсь, надолго запомнит. Надо бы для гарантии еще добавить…
– Хватит, – повторил Мрланк. – Не хочу слышать, как она кричит. Нашлась, и хорошо.
Сил радоваться этому у него уже не оставалось. Нервы, черные мысли одна другой хуже подкосили организм. Ныла печень, покалывало сердце, в коленях ощущалась слабость.
– Хирра Мрланк, – всхлипнула Эйзза, – а я вам водку принесла.
– Йозеф, я знаю, что «Ийон Тихий» уже больше суток на орбите, – заявил мобильник голосом Марты. – Ты домой собираешься?
Звонок застал Гржельчика в баре. Посасывая пиво из большой кружки, он предавался печальным размышлениям о том, что космос без привычных врагов – и не космос вовсе. За его столиком сидел Бабаев и, пыхтя трубкой, поддакивал. Если б не стажер, вообще весь рейд – тоска одна.