— Сюда иди, блохастый! — кричала старуха, но обезумевший Зверь словно потерял слух.
Злость накатывала постепенно, но сейчас большая часть сознания была заполнена паническим страхом перед огнем. И этот огонь не давал ему передышки ни на секунду, в противном случае он смог бы взять себя в руки и дать противнику достойный отпор.
Постепенно пламенем занялись и шторы, а также единичные элементы мебели, и в помещении стало светло словно днем, но при этом воздух начал разогреваться до предела, вынуждая людей спешно отступить в коридор. Ранд же был зажат сотней горящих мертвецов в противоположном конце тронного зала.
"Потушить?" — раздался насмешливый ехидный тоненький голосок прямо в голове Ранда.
Человеческое сознание с трудом протиснулось сквозь страх, боль и ярость, и попыталось ответить утвердительно неизвестному собеседнику.
"А зачем мне это?" — протянул словно скучающим голосом он.
Ранду ничего не оставалось, кроме как "промолчать". Он не понимал что за голос появился в его голове, а потому и предложить этому существу нечего. Но Зверь всеми фибрами души желал, чтобы огонь, наконец, угас.
"Ладно, потушу… Но! Ты дашь мне маны! Мноооого!" — следом послышалось хииканье, но Ранду ничего не оставалось, кроме как согласиться.
Огонь к этому моменту выжег практически весь кислород в комнате, и каждый вздох давался ему всё труднее.
Спустя всего пару секунд пламя и правда начало затухать. Меньше чем за минуту и вовсе, полностью погасло. Хватая ртом воздух, Зверь продолжил множить на ноль многочисленных обугленных мертвецов, что всё же потеряли свою былую подвижность.
Люди снова вернулись в тронный зал, и на этот раз не прятались за щитами, а ринулись в отчаянную атаку, сходу врезавшись в спины сгрудившихся вокруг беснующегося Зверя мертвецов. В ход пошло оружие и многочисленные способности. Бабка стреляла теперь максимально аккуратно, не насыщая пули до предела, но даже так, эффективность ее оружия была выше всяких похвал.
Лика, дотрачивая последние крупицы маны, ударила мощным лучом в черную шкуру, по пути обратив в прах несколько мертвецов, и уже через секунду упала без чувств, чуть было не раздавив зверька. Тот расслабился окончательно, и даже чуть не уснул, но вовремя успел спрыгнуть с оседающей на пол девушки.
"Ну, всё! Давай ману!" — стоило Ранду обратить в пыль последнего мертвеца, в его голове снова отозвался голосок.
Ну, или почти последнего. Пушок, что всё это время пытался принимать участие в бою, сейчас занимался поглощением чьей-то руки. Он впивался в обугленную высушенную плоть своими острыми зубками, с удовольствием и урчанием проглатывая непомерно большие куски. Странный у него всё-таки рацион.