Я встал из-за стола и двинулся к удаляющимся бойцам. Те довольно быстро нашли свободные места — им их уступили сразу, как те попросили. Но посидеть и поужинать никто им не позволил.
— У тебя молоко убежало, — наклонившись, сказал я на ухо первому, и передал соответствующую мысль с помощью Дара. Он резко подскочил и побежал на выход, а я присел на его место и уставился на второго.
Чего бы такого придумать… Утюг был, молоко тоже. Ничего оригинального в голову не лезет. Заставить его думать что он таракан? Сложновато будет.
— Мы отсели чтобы не мешать. Не подумай лишнего, — сказал второй боец, что очень сильно напрягся, когда его товарищ убежал. — Так-то тебя тут все любят и уважают…
— Врешь ведь, гад. Я чувствую… — они меня презирают. Странно, не думал что всё настолько плохо. В принципе пусть, мне так даже лучше. Заигрался в полководца, вот и результат. Дальше сам.
— Эй! — мужчина подскочил и начал дрыгать ногой, и только сейчас я заметил, что Пушок — это всё-таки мальчик.
Девочка не смогла бы обоссать ногу, тем более настолько метко и обильно. А вот Пушок смог, и очень этим гордится. Боец попытался пнуть наглого зверька, но этого я уже никак допустить не мог.
— У тебя руки из жопы растут. — Заявил я, положив ему руку на плечо. Мысль прижилась как надо, а потому можно продолжать, — И… Ты дверь на ключ закрыл? — многозначительно посмотрев ему в глаза, спросил я.
Мужик с потерянным взглядом, забыв о промокшей и сильно пахнущей ноге, двинулся на выход.
— Ты что им сказал? — спросила Лика, стоило мне сесть за стол. Рядом приземлился и довольный собой Пушок. — Хотя не важно. Ты правда, не обращай внимания. Мы тебя все любим, а эти дураки… Не стоят твоего внимания.
— Да ладно, я даже не расстроился. — махнул я рукой и подвинул к себе тарелку, — Я изначально не особо общительным был. Да и с незнакомыми не знакомлюсь.
— Это как?
— Ну вот так, могу знакомиться и общаться только со знакомыми людьми. Всегда так было. — ответил я, и собрался, было, зацепить вилкой здоровенный шмат мясо, что секунду назад лежал у меня на тарелке, но не смог, так как он пропал. А вот Пушок стал на удивление довольным. — Эй!
Просидели до самой ночи. Поначалу все молча ели, разве что я иногда отвешивал оплеухи наглому зверьку. Того хлебом не корми, дай пожрать. Мясо он любит, но и овощей тиснуть не прочь. Причем именно из моей тарелки. Пришлось дать ему приказ воровать у других. И вот в отличие от тапочек, этот приказ он выполнил с особым рвением и сноровкой. Люди даже не понимали куда пропадает их еда. Надеюсь они не по талонам здесь кушают, а то было бы обидно.