Жаль, правда, что соратникам переделать брони пока не успели…
— Сколько их?!
Также спешно облачающийся в собственную броню Кречет глухо ответил:
— Не знаю пока… Дозор заприметил только начало колонны, и тут же отправил гонца. И он предупредил, что идут татары ходко!
— Плохо!!!
Надевая наручи на предплечья, да затягивая на них шнуровку, я одновременно с тем лихорадочно качаю ситуацию. Кто это может быть, почему татары возвращаются? Дезертиры?! Вряд ли. Судя по сну, у Батыя сейчас хватает еды, ордынцев манит большая Рязань с богатой добычей, и все покоренные в настоящий момент одержимы жаждой наживы. Тем более, о разгроме Бурундая и Кадана татарам пока неизвестно, а значит, дезертиры точно поостереглись бы так смело идти по реке!
То есть вариант «договориться» с отпавшими от монголов покоренными отметается сразу.
А если не дезертиры — то «охотники за головами», наверняка из половцев. Идут вдоль реки, заглядывают в брошенные поселения, ищут «гражданских», кто при приближении врага спрятался в лесу, а после прохода орды вернулся в уцелевшие дома.
Кстати, умно! На пепелища ведь никто уже не вернется! Потому видать, далеко не все веси татары пожгли — приняли во внимание возможность возврата в них жителей… Теперь вот решили по ним пошукать — и думаю, не так уж и безрезультатно…
И что получается в итоге? Наверняка половцы, наверняка не так их много. Сотен пять — зачем посылать больше против баб да детей со стариками? Но принять бой в деревне даже с пятью сотнями степняков — значит потерять преимущество маневра, отдать врагу инициативу. Были бы хоть окна в избах нормальные, широкие да на уровне груди, можно было бы попробовать перебить врага, втянувшегося вглубь застройки, стреляя из луков и арбалетов. А так совсем не вариант: в ближней схватке на клинках, пешими да без строя — тут преимущество будет на стороне многочисленных нападающих…
Завершив оценку складывающейся ситуации, я первым выскакиваю наружу, немного опередив Кречета — и сразу же начинаю кричать, отдавая приказы воям:
— Елецкие и рязанские десятки — самострелы с собой, запас рогулек побольше, и на лыжах вдоль реки, лесом, навстречу татарам! Старший над вами — Микула!
Оборачиваюсь к выскочившему вслед за мной богатырю, и уже чуть тише добавляю:
— Обойдите татар со спины и рассыпьте в тылу их рогульки. Да пошире участок, чтобы конные прорваться точно не смогли! И как потянутся поганые назад, бейте из самострелов по колонне, прикрывшись деревьями.
Северянин понятливо кивнул, а я быстро добавил:
— И это, Микула… Как мне думается, к нам идут половцы, сотен пять — много нукеров за полоном посылать не к чему. С ними мы должны сладить — но если ворогов больше, и значительно больше, трижды труби в рог… Ну, с Богом!