Полет вышел коротким, буквально пару секунд, но я успел сгруппироваться и, сделав пару кувырков по газону, уже стоял на своих двоих.
— Чапыра? Что, черт возьми, здесь происходит?!
— Из меня выбивали показания, — ответил я, сильно удивившись появлению Малышева. Он обескураженно меня рассматривал, время от времени переводя взгляд на второй этаж здания, откуда я только что сиганул.
— Вас что выкинули из окна? — наконец спросил он, справившись с эмоциями.
— Нет, это я сам. Пришлось спасаться бегством, — объяснившись, я скривился от боли при попытке сделать шаг.
— Чапыра! — это к нам подбежал Бороздин. Еще пару минут назад он в ожидании мирно курил возле припаркованной возле крыльца служебной машины, и тут я появился совершенно с неожиданной высоты.
— Чапыра! — из здания выбежал Васильев, а за ним несколько сотрудников Комитета, среди которых оказался бледный следователь, что меня допрашивал и разъяренный высокопоставленный комитетчик из Москвы, которого я видел среди встречающих на аэродроме. Плуме, кажется, его фамилия.
— Назад! — полковник меня загородил от этой гоп-компании с обширными полномочиями.
— Ваш сотрудник сорвал допрос! — налетел на моего защитника, как самый старший из комитетчиков, Плуме.
— Это был не допрос, а выбивание показаний! — ответил я на обвинение.
— Товарищ Плуме, я обо всем доложу Генеральному прокурору! — подключился к моей обороне Малышев. — Будьте уверены, я этого так не оставлю! Ваши сотрудники ответят за все, что сделали! Лично за этим прослежу! Вот как знал, что надо самому подъехать и лично убедиться, что со следователем Чапырой все в порядке. Вижу, не ошибся.
— Вот именно, что ошиблись. Защищаемый вами Чапыра только что совершил попытку побега!
— Какой побег? Я даже не задержан! — я вновь высунулся со своим мнением. — А из окна я выпрыгнул, спасаясь от этого дилетанта и садиста! — я ткнул пальцев в сторону комитетского следака.
Свидетелями моего громкого выхода оказались и простые горожане. А пока мы с комитетскими кричали друг на друга народа подтянулось еще больше. Близко люди не подходили. Опасались. Им в отличие от меня было хорошо известно кому принадлежит это здание, но внимательно слушали перепалку.
— У моего мужа тоже показания выбили! — неожиданно заголосила одна из женщин. — Товарищ прокурор, помогите моему мужу! Ну какой из него организатор? Он простой сварщик!
— Разойтись! — не своим голосом закричал московский товарищ Плуме. — Уберите их отсюда! — велел он своим подчиненным.
Горожанам повторное напутствие не понадобилось. Все поспешили убраться. Скорее всего, виною тому были недавние аресты, что прокатились по городу после массовых беспорядков. Лишь та самая несчастная женщина, у которой забрали мужа, не прекращала попыток докричаться до Малышева. Но и ее в конце концов утихомирили.