– Так кошернее, – объяснил Женя, – быстрее растворяется в спирте.
Друзья набегались за день, готовя Оздоровительный центр к открытию после карантина. Студенты вовремя не слили зелье из ванн. За время простоя лекарство высохло и покрыло слоем сухого навоза стенки джакузи. Теперь приходилось все отмывать и дезинфицировать.
В самый разгар метаболизма в дверь застучали. Авдеич выглянул в окно, но было темно, и пришлось идти открывать. К его немалому удивлению на крыльце обнаружился Степан Новоявленный.
Бывший участковый походил на бомжа. Немытые руки, изношенная одежда и грязный шарф вокруг головы свидетельствовали, что Степан где-то шатался по грязным углам. Новоявленный уже не светился. Он погас, как вывернутая в подъезде лампочка.
Быстро войдя в дом, Степан без приглашения уселся за стол, налил полстакана, выпил и стал быстро закусывать. Женька с Авдеичем молча наблюдали за действиями участкового.
– Ну, что застыли столбами, – сквозь набитый рот произнес Степан. – Садитесь, выпьем. Есть разговор.
Утолив жажду и закусив, участковый стал рассказывать о том, что случилось. Оказалось, что в ходе сеанса синхронизации святой дух покинул коуча социального инжиниринга. Но это была не единственная потеря. Самым неприятным было то, что Новоявленный перестал сиять огнем всемогущества. Это была трагедия.
– Понимаете, – объяснял Степан, – я ведь собираюсь на выборы президента*. Иду кандидатом сил света и тьмы. Единство борьбы и противоположности, как говорится. Меня уже поддержало общество слепых, союз экстрасенсов, ассоциация граждан СССР и черные футболисты из Слуцка. Мое сияние, ниспосланное свыше, – это мой пропуск. Без него какой из меня президент!
– Постой, постой, – всполошился Авдеич, – ты участвуешь в выборах?
– А что тут такого, – не понял Степан, – все участвуют: фермеры, блогеры, доярки. Каждая доярка должна управлять государством! А старый президент уже потерял энергию аффирмации и силу либидо. Ему теперь только коровам хвосты крутить, вот и пусть возвращается в свой колхоз бульбу собирать. Я – единственный освященный!
– Это ты брось! – воскликнул Авдеич. – Знаем мы, как ты засветился, были свидетелями.
– Не важно как, важно зачем, – парировал Степан. – Бог видит во мне приемника и подает мне знаки вибрации.
– Вон еще один приемник валяется на кушетке, – ответил Авдеич, открывая дверь в комнату и показывая ветеринара. – Бог шельму метит!
В темной комнате светился только Христофор Венедиктович. Ветеринар так и не пришел в себя после воздействия электрического тока. Друзья оставили его в доме, надеясь, что Христофор со временем разрядится и сам собою погаснет. Тогда его можно будет вернуть на работу в коровник.