— А вот и не похитит! — надулась я. — И вообще почему вы решили, что он злой? Может он хороший и купит мне много сладостей!
Грюнвира вытерла с моей щеки остатки пирожного и наигранно кивнула.
— Ага, так уж он и побежит за пирогами для капризной принцессы в которой ума с гулькин нос. Учись давай!
Няня часто меня обзывала, но я никогда не жаловалась на это батюшке. Глубоко в глубине души я понимала, что делает она это любя.
— Ну няня!
Грюнвира встала и скрестила руки. Только сейчас находясь в воспоминании, я заметила сколько у нее на них было мозолей и ссадин. Бедная женщина наверняка брала подработки в саду. Я толком ничего не знала ни о ней, ни о ее семье. Может у нее кто болел или дом ушел с молотка. А может она копила деньги, чтобы помочь нищим живущим за крепостной стеной.
Я ничего этого не знала…
Будучи принцессой, я смотрела на все иначе. Меня не волновали чужие проблемы кроме своих собственных. Только беды и испытания, прожитые в будущем смогли закалить мой разум, сделав более человечной.
Не зря говорят, что крестьяне добрее знатных господ. Ведь это омерзительное высокомерное дворцовое воспитание передается из уст в уста. Втирается нам ненавистными учителями, отцами и нянями. Человеческая жизнь перестает иметь для нас значение, и важным становится только вопрос власти и способов ее удержания.
Габриель никогда не станет такой. Я воспитаю из нее свободную на выбор девушку. Я не буду принуждать ее быть тем, кем не хочет она. Я не буду заставлять ее любить того, кого она не любит. А дам ей право решать. И пускай весь мир смеется надо мной, но моя дочь будет властна над своей судьбой.
— Хорошо, я расскажу тебе сказку. — сказала Грюнвира, садясь на учительский стул.
Видение стало ярче, и я увидела учебную комнату из воспоминаний. Именно такой я ее помнила. Большая доска для писания мелом. Книжный шкаф у окна, серые шторы и два стола. За одним из них всегда сидел мой преподаватель, который учил меня правилам поведения при дворе. Мистер Клювсонских без устали говорил, что крестьяне лишь источник дохода и богатства королевства. Со временем это и отложилось в моей голове. А потом я и вовсе забыла о том, что за стенами замка есть что-то кроме «источника дохода».
— О ком? — я скривилась и отодвинула противный учебник.
— О силе любви…
— Пф! Что в этой любви такого? Брак, да и только. Он нужен чтобы появился этот… — я почесала пером голову. — а! Наследник!
Грюнвира погрустнела и под ее глазами выступили синяки. Она положила руки на учительский стол и посмотрела на свои пальцы.
— Да, возможно так оно есть. Если так говорит мистер Клювсонских значит это правда. Но позволь и няне сказать тебе кое-что об этом чувстве.