– Как знаешь.
Я вспомнил цепкие механические лапы его робота-разведчика. "Даже представить не могу, как он смог подняться с грузом по той скале". Страсть Гира к железкам стала видна мне еще отчетливей, чем раньше.
– Вот только… он раньше не работал, – Гир подошел ко мне и забрал приемник, – Это странно.
– Может, покрутить станции?
– Не, бесполезно. Чистейший белый шум.
– Жаль. От музыки я бы не отказался.
– Иди уже.
Махнув на прощание рукой, я поспешил к указанными куполу.
Он показался мне немного странным еще издалека. То ли предчувствие, то ли банальная осторожность, но я проверил, на месте ли бита. Старая подруга, как ей и положено, торчала из рюкзака за спиной. "Удивительно, как она еще цела, спустя столько времени". Биту мне в своей работе приходилось применять чуть чаще, чем того хотелось бы. Еще в рюкзаке был коробок с деревянным ксилофоном. Просто на случай, если заскучаю. И веревка – никогда не знаешь, когда она может пригодится.
Раньше, когда я ходил по серому берегу с Каэр, в рюкзаке еще валялись шоколадки, батончики мюсли и свитера. Столько, сколько можно было вместить. "Кажется, там все еще парочка конфет лежит", – не знаю, зачем я их сохранил. Просто на всякий случай.
Прикоснувшись к куполу нового подопечного, я ощутил привычное ноющее ощущение между ребер. Пока я ждал, когда черная масса окончательно поглотит меня, ощутил накатившую странную сонливость. Затем радость. И печаль. Эмоции сменялись прямо на противоположные с минуту-другую, после чего я открыл глаза в новом мире.
Описывая его, можно сказать одно – все вокруг было как фотография на пленке, в негативных, искаженных цветах. Когда зрение начало привыкать, я посмотрел на свои руки. Абсолютно черные костяшки пальцев, слегка прикрытые светлой толстовкой.
– Очень смешно.
Я находился на берегу моря. Позади песчаного пляжа возвышались холмы, покрытые снегом. К счастью, холод мне был не страшен. Единственной помехой к перемещению был очень сильный ветер, который только набирал мощь каждый раз, когда я пытался подойти к виднеющемуся старому маяку. В искаженных цветах он казался довольно мрачным, особенно на фоне неестественно светлого неба. "Наверное, так здесь выглядит ночь", – решил я, учитывая особенности этого купола. Море было почти белым, песок – тёмной сыпучей массой. О том, что нечто чёрное на холмах – это снег, я додумался уже на ходу.
Сколько бы я не пытался приблизиться к маяку, он оставался все также далеко. Как мне показалось, я вообще не сдвинулся со своей изначальной точки. Шум моря становился все громче, и я уже подумывал найти точку выхода из этого мира, чтобы не оказаться смытым очередной волной, когда меня окликнули.