- Убил? – в шоке распахнул глаза Рагор. – Но раз они пара, то фея последует за ним.
- Тэо сказал, что магия ожерелья не позволит ей этого, - отвечала ему. – Что случилось дальше, я не знаю, но чувствую, что развязка близка. И я боюсь, - тихо продолжила, - боюсь, неизвестности. Что может потребоваться от меня, чтобы отменить проклятие? Вдруг цена будет непомерно высока?
- Девочка моя, - начал Дамир. – Мы со всем справимся. Не сомневайся.
- Да и богиня не оставит свою любимицу, поверь мне, - поддержал его Гор.
- Что еще тебя гложет? – в проницательности Миру не откажешь.
- Я очень скучаю. Скучаю по дому, семье. Даже по Рэю. И хоть с Неолиэлем не все однозначно, по нему тоже.
- Маленькая, это нормально. Мы понимаем и разделяем твои чувства. Прошу, не держи это в себе. Иди ко мне, - Мир притянул меня к себе, прижимая к теплой, надежной груди, он успокаивающе гладил мои волосы.
- Скорее всего, я никогда больше не увижу никого из них, - всхлипнула я.
- Богиня справедлива. Она ни за что не разлучит истинных. Рано или поздно вы с Рэйнольдом и Неолиэлем встретитесь, да и к семье своей ты еще вернешься, я уверен, - сказал Гор.
Знаете, мне стало легче. То, что сидело глубоко внутри, мучая меня изо дня в день, конечно, никуда не делось, но ненадолго отступило, испугавшись надежных объятий и поддержки супругов. Этой ночью я засыпала абсолютно спокойная и с улыбкой на губах, и снились мне самые синие на свете глаза, с грустью смотрящие в самую душу.
Дуэйн Торсинор
В первый день нашего пути я старательно исполнял волю любимой и не попадался ей на глаза. Маги из отряда Мирвэна показательно игнорировали меня, догадываясь о том, что я натворил. Воины Александра вообще были весьма неразговорчивы. Так что, мне представилась уникальная возможность на своей шкуре прочувствовать, каково это – быть пустым местом. А чего я ожидал? Что меня примут с раcпростертыми объятиями? Не пришлось умолять причислить меня к сопровождению феи – и то ладно, впрочем, это я бы пережил. Сложнее оказалось бороться с притяжением, что по замыслу богини в двойном размере накрывало меня. Душа рвалась к ней, к моей паре, страдала и плакала без нее. Умом я понимал, что просто не имею права сейчас на что-либо, да и потом, скорее всего, тоже, но сердце отказывалось верить. Пальцы, уверенно держащие повод коня, кололо от желания прикоснуться к нежной, бархатистой коже. Хорошо, что Лив практически весь путь проделала в карете, покидая ее ненадолго, лишь чтобы размяться или перекусить. Не рискнул усаживаться на обеде вместе со всеми, решив поесть на улице. Но я с упорством мазохиста ловил ее редкие повороты головы, нежный, словно журчание ручейка, голос, обрывки фраз, долетающие до меня, стройную фигурку, грациозную походку. Она стала моим наваждением, но и через это я обязан пройти, чтобы быть рядом и в этот раз суметь защитить.