— Конечно. И богатая добыча, кстати, тоже. Когда твои воины будут готовы снова отправляться в поход?
— Когда прикажешь, — дипломатично ответил тайша.
— Тогда завтра же вместе с полком Михальского пойдете на Эски-Кырым, потом в Карасу-базар, дальше на Ак-мечеть, а уж оттуда на столицу ханскую — Бахчисарай. Я же на кораблях с моря зайду и тоже на Бахчисарай ударю с другой стороны. Зажмем в клещи и всех переловим!
— Карашо! — по-русски ответил Дайчин, оскалив в волчьей ухмылке зубы.
— Загоняйте всю скотину, что сможете поймать. После поведем ее на север, в сторону материка. И еще вот что. Среди татар немало наших сородичей, уведенных прежде в неволю. Их освобождайте, кормите, помогайте. И учти — христиан не обижать. Пограбить — ваше право, а убивать, в полон хватать — не дозволяю.
— Все будет по воле твоей, великий царь!
— Михальского слушайся как меня. Его слово — мое слово.
— Ты сказал, я услышал, — еще шире улыбнулся калмык, — а ты не забыл, что обещал мне в Азове?
— Нет, тайша, — покачал я головой. — У Ивана Мекленбургского только одно слово и ты его получил. А теперь поедем в Кафу, покажу тебе город, и устроим пир во дворце пашей.
Победа была полной, разве что вражескому предводителю удалось скрыться, но тут еще как фишка ляжет. Корнилий со своими головорезами будет землю рыть носом, чтобы настигнуть Джанибека, да и калмыки, пожалуй, не отстанут. Но сейчас есть более насущные дела. Во-первых, надобно позаботиться о раненных и павших. Первым необходима помощь, причем срочно, вторым достойное погребение. Доктора, включая лейб-медика, трудятся не покладая рук, а к ним со всех сторон доставляют увечных. Иных несут на импровизированных носилках, наскоро сделанных из полупик, другие могут кое-как доковылять сами.
Специальные команды занимаются осмотром поля боя, в поисках раненных и, конечно же, трофеев. Последнее, что греха таить, заботит их гораздо больше, но до всех доведен четкий приказ, кто пропустит раненного и, тот погибнет, закопают вместе с ним. Поэтому, ратники работают артельно, одни спешно обыскивают трупы, а если находят живых, товарищи тащат их к врачам. Хабар же честно делят на всех.
Впрочем, касается это только своих. Тяжело раненным татарам или ногайцам, в лучшем случае помогут отойти в мир иной без мучений. Если же ранение легкое или просто оглушен, то тут как судьба распорядится. Могут и прибить, чтобы не тратить время, но большинство все же милуют. Тех, кто побогаче выкупят родственники, а иных и прочих ждет весло на галерах или же дворяне из эскадрона Бобрищева в холопы заберут.