[389]
Несомненно, и в раю первозданные люди пребывали в обоженном состоянии и не обращали особого внимания на свое тело, подобно тому, как и мы, зная, что кровь движется по кровеносным сосудам, не замечаем этого, покуда что-либо не помешает нормальному кровотоку. Когда же заповедь была нарушена, благодать Божия оставила прародителей, и они увидели свою телесную наготу в натуральном виде и ощутили стыд, в котором – невольное и горестное сознание внутри живущего греха.[390] Стыд побудил их сшить себе опоясания из смоковных листьев и скрыться от Бога между деревьями рая.
Грех начал оказывать разрушающее действие на человека, но и на этом этапе человеческая история еще могла бы пойти иначе, если бы Адам и Ева, услышав призыв Божий к покаянию, откликнулись на него. Вскоре после преступления Господь является им для уврачевания язвы,[391] говоря: Адам, где ты? Всеведущий Бог, конечно же, знал, где скрылись люди. По общему толкованию святых отцов, в этом воззвании Бога, прежде всего, звучит призыв к покаянию. По падении, (Бог) дал ему (Адаму) возможность покаяться и быть помилованным, но выя его осталась непреклонною. Ибо (Бог) пришел, говоря ему: Адаме, где еси? то есть из какой славы в какой стыд перешел ты?[392] Вопрос где ты? относится к духовному состоянию Адама. Однако он не понял этого и отвечает Богу без тени покаяния: Голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся. В ответе Адама нет раскаяния, более того – звучит косвенный упрек Богу, будто бы он прячется, испугавшись голоса Божия.
Подобно тому как мудрый и добрый учитель задает наводящие вопросы неразумному ученику, чтобы помочь ему найти правильный ответ, так и человеколюбивый Господь, не попирая свободы человека, второй раз обращается к Адаму, ясно показывая, что Ему все известно: Кто сказал тебе, что ты наг? Не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть? Кажется, единственный вариант ответа – это вопль раскаяния. Если бы он прозвучал, то, как предполагает прп. Ефрем Сирин, человеческая история могла бы пойти иначе: Если бы прародители захотели и по преступлении заповеди покаялись, то хотя не возвратили бы себе того, чем обладали до преступления заповеди, но, по крайней мере, избавились бы от проклятий, какие изречены земле и им.[393] Прп. Симеон Новый Богослов предполагает, что в случае раскаяния Адама он остался бы в раю: Если бы он сказал: Помилуй мя, Боже, и прости, – то опять остался бы в раю и не подвергся бы тем лишениям, какие испытал потом. Одним словом, он искупил бы все множество лет, какие пробыл в аде.