— Давай я сам разберусь, ладно? Не волнуйся, я приму верное решение, как всегда.
— Просто знай — она тебе не пара, я говорю это не как твоя мать, а как человек, который прожил жизнь и что-то в ней смыслит. Она станет для тебя помехой, будет тянуть тебя вниз. Ты молодой, умный, целеустремленный, я знаю, что ты можешь многого добиться, но для этого тебе нужна чистая и свежая голова. Тебе нужна свобода. Это поезда тянут за собой вагоны, а ледоколы плавают одни.
— Выходит, я ледокол? — усмехнулся.
— Артур, пожалуйста, ты сделаешь огромную глупость если поддашься сиюминутным эмоциям и откажешься ради нее от поездки мечты.
— Да кто тебе вообще сказал, что я никуда не поеду? — взорвался он. Ему до коликов в печени надоело слушать «умное материнское слово». — Само собой, я улечу, ничего не поменялось.
— А Аглая?
— А что Аглая? Пусть дома сидит, борщи варит, валенки валяет. Мне-то какая разница, что с ней будет. У нас был просто секс и все.
На лице матери расцвела улыбка облегчения, даже щеки обрели нормальный человеческий цвет. И Вишневский едва не взорвался во второй раз.
То есть вот так ты да, мама? Вот так?! Услышала, что хотела и сразу успокоилась? Даже не поняла, что он сказал это просто проверить ее реакцию.
Он думал, что он циник, но неожиданно женщина, которая его родила, раскрылась перед ним с совсем другой стороны.
А если это так воспеваемая всеми любовь? А вдруг Веснушка единственная, кто по-настоящему его зацепила? Зная это мать бы тоже прошлась по его большому и светлому своим «мудрым» красноречием?
Больше всего на свете он не выносил, когда его пытаются лечить. Это только его жизнь и больше ничья. И будет так, как сказал он.
— Я заберу ее с собой, — твердо, без тени улыбки сказал Вишневский.
— Кого и куда? — цвет кожи Инны Алексеевны снова приобрел не совсем здоровый оттенок.
— Аглаю в Америку. Думаю, после стен Гарварда ее ждет не менее красивое будущее, чем мое.
И ушел, оставив мать с ее шоком один на один.
Признаться, Артур сам был в шоке. Потому что то, что он сказал… Он не думал об этом, не размышлял, как это устроить, хочет ли она, реально ли это вообще. Просто произнес и понял: а почему, собственно, и нет? Элементы пазла как будто бы сложились в цельную картину. Идеально, уголок к уголку.
Ну конечно, он просто заберет ее с собой и все. Пусть учится, набирается ума, взрослеет.
Как оно там дальше у них будет — да черт его знает, возможно, уже завтра их дороги разойдутся, но сделать ее будущее БУДУЩИМ в его руках. Он может. И он сделает.
Да, он это сделает.
Преисполненный странной решимости, он пересек темный двор и, минуя дверь, сразу уже по старой привычке пошел к ее окну.