Короткой, но пламенной речью жрица вселила энтузиазм и в остальных соратников, и, оттеснив принца в сторону, они принялись готовиться к сложнейшему ритуалу.
Окаменевший от напряжения, с до боли сцепленными за спиной пальцами, Никаниэль наблюдал за приготовлениями. Сначала прислужники вынули и унесли роковой кинжал. Затем, освободив тело Элельен от одежд, бережно омыв и натерев пахучими маслами, служители аккуратно переложили его в центр причудливого орнамента, который прямо на полу совместно чертили все четверо верховных жрецов.
Казалось, что каждый рисует отдельно. Элементы, выводимые одним, не были и отдаленно похожи на символы и знаки всех остальных. Но, в то же время, совместно они создавали удивительный рисунок, который прямо на ходу напитывался силами света.
Закончив, жрецы встали с разных сторон от изображения на полу и, сложив руки в особых жестах, приступили к Высшему Аркану Воскрешения.
Все говорили что-то свое: кто-то молился богам, кто-то читал заклинания — ведь высший аркан был у каждого свой. Удивительное дело, но они не мешали друг-другу, а как будто дополняли, создавая неповторимый ритуал, которого еще не видывал свет.
С каждым произнесенным словом линии на полу начинали светиться, постепенно подбираясь к фигуре в центре. То один, то другой элемент наполнялся светом, чтобы тут же заразить им следующего и следующего, и так пока не засиял весь ритуальный орнамент.
Едва это произошло, как тело Элельен дернулось и на несколько сантиметров приподнялось над полом, выгнувшись в спине. Ее руки и ноги мелко дрожали, наполняясь белым свечением, постепенно распространявшимся все дальше.
Вот уже вся эльфийка как будто пылала белым пламенем, настолько ярким, что смотреть на него было сродни попытке разглядеть форму солнца. Голоса жрецов звучат все громче. Ритуал явно подошел к своей кульминации.
И тут, на высшей ноте, когда все присутствовавшие напряглись до предела, а магии вокруг плескалось столько, что казалось ее можно трогать руками, раздался звонкий звук бьющегося стекла. В это же мгновение весь свет пропал, а тело Элельен безвольной куклой рухнуло на пол храма.
Из Никаниэля будто выдернули стержень. Отчаяние и усталость прошедших дней разом навалились на него. Его ноги подкосились и сознание покинуло принца.
— Похоже ее душа все-таки покинула пределы Альйона. — было последним что он услышал, проваливаясь во тьму.
* * *
Никаниэлю снилась Элельен.
Ее звонкий смех, ласковая улыбка, прикосновения тонких, нежных пальцев. Снились долгие прогулки по дворцовому саду, попытки спрятаться от назойливых фрейлин, милые записочки, передаваемые через доверенных слуг. Первые робкие поцелуи, а потом и более страстные. Поездки на лошадях. Совместное любование звездным небом. Снилось все то, что они так любили делать вместе.