/ Вот и я о том же. Скотина, отойди от Алтана, — продолжил кричать невидимый доброжелатель.
— Болду. Алай да битеу шытыларынгы манга жакъгъанса. / Ну, хватит. Ты меня и так всего обслюнявил, — отодвигаю морду своего коня.
Карабаш? Конь? Я совсем двинулся кукухой? И вообще, на каком языке я говорю? Уж точно не на русском. Хотя понимание идёт автоматически, это даже не синхронный перевод, а что-то на уровне подсознания. Шершавый язык меж тем снова прошёлся по лицу и заставил меня несколько раз чихнуть.
— Ойнама мени бла. Байталсыз къоярча этерикме.[2] / Доиграешься ты у меня. Оставлю тебя без общества кобыл, — произношу под смех невидимого парня.
В ответ получаю новую порцию храпов, а лицо покрывается обильной влагой.
— Ну всё, ты мне надоел, — отплёвываюсь от непонятной субстанции и наконец открываю глаза.
— У чёрт! — я подпрыгнул от неожиданности и попытался уползти, но резкая боль в плече остановила мои неловкие попытки.
Рядом засмеялся давешний парень, но в этом не было никакой обиды, а скорее облегчение. Я тем временем наблюдаю морду здоровенного чёрного жеребца, склонившегося надо мной. Его ноздри практически касались моего лица, а огромные глаза, рассматривали внимательно и даже с иронией. Точно крыша едет, если мне привиделась улыбка на конской морде. Мысленно выдохнул и оттолкнул его за мягкие ноздри. Тот убрал голову и опять фыркнул, будто усмехнувшись.
— И давай, прекращай играть. Карча, иди сюда, — обращаюсь к невидимому, — Мне чего-то совсем плохо. Даже голову повернуть не могу.
Какой, к хренам собачьим, Карча? Что за странное имя или кличка? И сразу в голове появился ответ — родственник по отцу. Троюродный брат, внук моего двоюродного деда, сопровождавший мою бабку и оставшийся в кочевьях сари, то есть наших родовых землях. Бабушка у меня из племенного союза ясов, которые кочуют юго-восточнее в междуречье Кум-су и Терк-су. Вернее, жили они там до недавнего времени, пока с юга не пришла беда. На самом деле, это были коварные и сильные враги, которые сначала рассорили нас с союзниками, а потом разбили поодиночке. Откуда я это знаю? Какая бабка из царского яского рода? Почему я начал говорить и понимаю этот странный язык? Я схожу с ума?
Тем временем раздался громкий топот, который прервал мои мысли. Здоровенное тело плюхнулось рядом, и надо мной нависло чумазое, но улыбающееся человеческое лицо. Слипшиеся тёмно-русые волосы, выбивались из-под странного колпака с отогнутыми полями, похожего на казахскую или киргизскую шапку. Молодой, не более двадцати лет судя по отсутствию растительности на лице. Одежда парня тоже была мокрая, как и моя. Голубые глаза смотрели на меня чуть ли не с обожанием.