— Патриархи есть не только Константинопольские. Антиохийский ничем не хуже, Александрийский древнее, а Иерусалимский — вообще вселенский. Чего с ними не договориться?
— И кто будет договариваться? Ты представляешь, что начнётся, если другие князья или греки узнают о посольстве. Меня же в тот же день отравят, или убьют на охоте.
— Не нужно посольства. Я, после возвращения в Шарукань, хочу собрать дружину, и отправится на разведку. Надо самому посмотреть, что из себя представляют наши враги, сразиться с ними, изучить их сильные и слабые стороны. Коли русские князья не хотят думать о своём будущем, то я родную степь не отдам просто так на поругание всякой нечисти. Заодно заеду в славный город Антиохию и узнаю по патриаршеству. Может, и до Иерусалима доберусь, но не обещаю. У меня дорога лежит в другие края.
Князь некоторое время думал, совершенно выпав из реальности.
— Да будет так. Как же ты похож в такие мгновения на своего деда Святослава. Тот тоже был пылок, непримирим, и желал перевернуть мир, — тихо произнёс Мстислав, — Но такие обычно долго не живут.
— Тут мой побратим Бурче сказал, что некий волчонок достиг больших успехов в деле ратном, — вдруг громко произнёс Никита, — Поэтому завтра поутру снимай свой дорогой доспех и выходи во двор. И ближников своих приводи. Будем проверять, чему вы там у себя в степи научились.
Я аж поёжился, и под дружный смех князя с дядькой начал тереть плечи. Чую, завтра мне нехило так достанется от старого садиста.
* * *
Сука! Как же болят плечи. Радует, что моим парням ещё хуже. Дядька Никита особо не нянчился, и три дня гонял нас со страшной силой. За явные ошибки он бил по спине и плечам своей знаменитой палкой, более напоминавшей дубинку. На удивление, ему больше всех понравился Тархан. Только дядька сказал, что ему бы хорошего лесовика в учителя — и получился бы просто идеальный разведчик, который силён как степи, так и в лесах.
Как всегда, больше всех досталось Карча. Ну, это уже стало традицией, он даже сам перестал обижаться. Но на самом серьёзе дал клятву, что станет великим воином. Теперь он просыпался на час раньше всех, делал разминку и работал с мечом. А далее ещё и занимался с нами полную тренировку. Главное, чтобы это не переросло в фанатизм. Но для этого есть я — буду за ним следить.
Идём по киевскому базару, с ближниками и нашим местным представителем, Коркутом. Шарукань держала что-то типа небольшого постоялого двора, где братья-куманы могли найти приют и помощь. Глава этого заведения был некогда сильным воином, но получил тяжёлое ранение, и теперь скособочился, хромая на левую ногу. Но был всё так же крепок духом, и самое главное — честен. Жил он с большой семьёй и несколькими помощниками, тоже пожилыми воинами. Также нам дали в сопровождении парочку людей князя, дабы более не было лишних эксцессов. Лично мне нужен грамотный кузнец, который умеет работать с серебром. Ещё мы взяли с собой молодого кумана, который прибыл с князем. Парнишка рос в Смоленске, отец его недавно погиб в походе на литовцев. Вот сирота по имени Улак и решил вернуться на Родину предков. Он не был воином, а занимался кузнечным делом, и очень умело работал по металлу. Но у коварного пришельца возник план.