Теперь я понял причину, почему сестрёнка и Тархан бросали друг на друга странные взгляды. Слепец! Они же любили друг друга. Но сейчас не до эмоций, как бы плохо мне не было.
— Встать, Тархан! — ору бьющемуся в истерике другу.
Тот, ничего не понимая, но вскакивает на вбитых рефлексах. Хватаю друга за шею и прижимаю свой лоб к его голове.
— Главные организаторы и убийцы ушли. Но они идут с грузом и на телегах, так что мы ещё можем их догнать. Ты хочешь отомстить или будешь далее плакать как баба? Надо срочно иди по следу, и выследить беглецов. Мы пойдём за вами.
В глазах Тархана полыхнула такая ненависть, что я аж струхнул маленько. Он резко откинул мою руку. Огляделся вокруг, выкрикнул какую-то команду своим людям, и молча отправился к коню. Следом за его отрядом увязался Бузлар, которого никто не думал выгонять.
— Тамызак, — обращаюсь к сотнику, — Оставь здесь наиболее спокойных и опытных своих людей. Мне надо, чтобы эти ублюдки дожили до моего возвращения. Наденьте на них кляпы, чтобы они не могли откусить себе язык, поите водой, но все должны быть живы.
— Эх, как кричала твоя сестра куман! Особенно, когда мы исследовали все её дырочки по третьему разу! — прохрипел бродник и гнусно ухмыльнулся.
Перехватываю руку Карча, который чуть не размозжил голову ублюдку. И поворачиваюсь к Тамызаку.
— Вот потому здесь должны остаться самые спокойные и опытные воины, которые не поведутся на провокации, — затем обращаюсь к броднику, — Ты не получишь быстрой смерти. Вы все будете умирать долго и очень мучительно. Я вам это обещаю!
К стоянке основного отряда похитителей мы приблизились ближе к вечеру. Нас опять встретил мальчишка Бузлар и проводил к небольшому ивняку, который располагался в полуверсте от более крупной рощи, где расположились враги. Атаковать решили сразу, предварительно сняв часовых, места расположения которых Тархан уже разведал.
Я некоторое время наблюдал за лагерем псевдокупцов и всё более поражался их организации. Ни одного лишнего движения и слова, всё работает как часы. Чую, что нам будет очень нелегко. Возвращаюсь к дяде и выдаю результат своих наблюдений.
— Они не купцы. И даже не охранники каравана. Это воины, опытные и очень опасные. Всё в твоих руках, дядя. Но главное — предупреди всех, чтобы главного в парчовом халате, крысу, которая за нами следила и непонятного дедка в чёрных одеждах, взяли живьём. Мне неважно, сколько погибнет наших, но похитители должны быть живы. Если кого не устраивает такой расклад, то может не участвовать в бою.
Но атаковать лагерь согласились все. В нашем отряде было много родственников убитых патрульных. Да и сестрёнку мою в Шарукани очень любили.