— Всё, что меня беспокоит — жена. Я в порядке, — осторожно размял шею. — Сколько я там… купался?
— У вас были раздроблены все кости, кроме нескольких позвонков и черепа, раздавлены внутренние органы, — доктор посмотрел на меня. — Я говорю это, чтобы вы осознали, насколько были близки к смерти. И восстановление займёт очень много времени. Функции мозга в том числе. Настолько длительное нахождение в коме редко проходит без последствий.
— Насколько? Док, давайте без вступлений.
Он открыл рот для ответа, но в этот момент за дверью раздался шум и возмущённый крик Алины:
— Знаете, что, мне наплевать, что у вас в правилах написано. Я пришла к мужу и остальное меня не интересует!
Дверь распахнулась и в палату влетела Алина с наброшенным на плечи белым халатом.
— Марик!
Я улыбнулся. Вечность её не видел.
Красивая такая. Волосы уложены, с мамой в парикмахерскую ходила? На ней ярко-красное платье в белый горох и…
Мой взгляд замер на животе. Сильно выступающем. Она либо слишком плотно пообедала, либо… Сколько я был в банке?!
— Привет, — поднял руку, пытаясь дотянуться до неё, встать пока не получалось. — Прости.
— Не прощу! — выкрикнула Алина с присущей ей эмоциональностью, а после практически запрыгнула на кровать и прижалась. — Гад ты! Козёл, а не волк! Думаешь, нужна нам счастливая жизнь без тебя? Я каждый день думала, что вот-вот двину!
— Прости, — обнял её. Алина теперь и пахнет иначе, ярче. — Плохо помню, что случилось.
— Тебя кто-то из медведей нашёл. Если б он не дотащил до реки и не закинул в воду, то всё Марк, понимаешь? Тебя бы не было с нами!
— Этого я уже не помню, — погладил её по спине. — Всё хорошо. Я тут. Буду навёрстывать упущенное.
— Навёрстывать нужно будет очень много, — Алина отстранилась. — Но главное, ты должен кое с кем поздороваться, — она взяла мою ладонь и положила к себе на живот.
— А можн…
Изнутри что-то ударилось. Кто-то. Это… очень странное ощущение.
Я замер, будто любое движение могло вызвать сход лавины или что похуже. Противоречивое ощущение: очень неестественное, но волнительное. До того как я провалился в кому, он был таким крошечным, что и не было почти, а теперь… Я понимал, что вот он. Мой ребёнок. Нас разделяет немного плоти и тонкая ткань платья. Мы общаемся. Сколько же я пропустил?
— П-привет, — я наклонился к животу. — Ты такой большой. У тебя тоже прошу прощения за то, что не просыпался так долго. Рад знакомству, Дима.
Малыш снова ударил в ладонь. Очень странно, но невероятно приятное ощущение.
— Так пинается. Больно?
— Не-а, приятно, — хмыкнула Алина. — Да и девочки сильно не пинаются, — она сузила глаза. — Да, у нас будет дочка.