Никто не отозвался, или я не слышала из-за звона в ушах. Видимо, всё же перевернулись. Жесть. Я пытаясь найти мужа, но ничего не понимала. Нас будто пожевало и выплюнуло. Металл искорёжен, повсюду кровь и какие-то автомобильные жидкости.
Раздался треск и грохот. Я повернулась вправо и в этот момент оторвался кусок металла, некогда бывший дверью. Я почувствовала чьи-то руки, которые выковыривали меня из машины.
— Марк, слава богу, я…
Но это был не он. Внутрь заглянула огромная голова. Сперва я подумала, что у меня глюки, но потом сообразила, что это мотоциклетный шлем. Меня пытался вытащить один из нападавших! Рядом парковались ещё трое.
— Какого… — слева зашевелились. — Алина?
— Марк, — я хотела закричать, но вышел лишь вялый стон. Мне было плохо, теперь я точно видела, что кровь моя и её очень много. — Марк… пустите, — меня хватило лишь на то, чтобы трепыхнуть рукой. В глазах темнело.
— Алина! — Волков дёрнулся, да так, что вся машина затрещала. — Отпусти её.
Я почувствовала, как завибрировал воздух, но ничего не вышло. Наоборот, мотоциклист выволок меня на улицу и потащил прочь от машины. Выходит, это люди? Не оборотни?
Патриот снова дёрнулась. Когда Марк двигается, я смогла разобрать его очертания. Всё лицо в крови, похоже, ему досталось сильнее, чем мне, а ещё он не может выбраться.
— Пусти меня, пусти!
Я пыталась сопротивляться и барабанила ладонями по руке мотоциклиста, но он будто не замечал этого.
Его подельник прошёл мимо нас и забросил какой-то рюкзак в искарёженный салон, к Марку.
Меня впихнули в чёрный джип и захлопнули дверь. Щёлкнули замки, от водителя меня отделяла решётка, типа как в полицейских машинах. «Гелик» тут же рванул с места, мотоциклисты тоже повскакивали в сёдла и рванули прочь.
В этот миг позади раздался оглушительный хлопок. Нас тряхнуло. Я обернулась и увидела сквозь сильно затонированное стекло, что патриот охвачен пламенем. Это был взрыв!
Внутри всё оборвалось, и я закричала как никогда прежде. Громко, до хрипоты.
— Нет!!! Марк, нет!!!
Я открыла глаза и с трудом огляделась. Больничная палата, незнакомая. К руке тянутся проводки капельниц. В одном из пакетов… кровь? Мне переливание делают? Впрочем, им виднее. Тем более чувствую я себя отвратно.
Голова, ребра, живот. Что-то не припомню, когда это я прыгала из самолёта без парашюта. Стоило шевельнуться, как палата закружилась, и я невольно прикрыла глаза.
Блин, что же ж так хреново? Если Марик увидит, его удар хватит. Мне разрешено будет передвигаться лишь в пуленепробиваемом куполе.
Марик вообще… стоп… Марк!