Сам тан на моё немного обиженное замечание о его стремительном бегстве с не менее важного задания нашёл чем оправдаться. Вылазка за мирашом оказалась более чем удачной. Месторождение оказалось намного богаче, чем мы предполагали.
Оба мастера находились в счастливой прострации. Работать с таким материалом мечтал каждый мастер их профиля, но не каждому выпадала такая возможность. А тут… такой простор для фантазии и проявления своих талантов.
Кажется, на несколько дней мы «потеряли» наших мастеров. Во всяком случае, одного – Гарсона. У Тарлаха было важное задание – особый артефакт для дарта Наргала.
Хорошо хоть, мастера успели завершить работу над фонтаном и обещали запустить его в срок.
За это можно было не переживать. Несмотря на вредный характер Тарлаха и некоторую излишнюю увлечённость и странности Гарсона, оба мастера были людьми слова. Сказали - сделали.
Дальше дни полетели катящейся с горы гружёной фурой, у которой отказали тормоза. Мне казалось, я ничего не успею. Я привыкла за всю свою недолгую жизнь рассчитывать только на себя, поэтому мне было сложно избавиться от этой привычки. Сложно разделить с кем-то ещё добровольно взваленную на себя ответственность.
Правда, продолжалось это безобразие недолго. Шанфар в один из дней при помощи Янизы заманил меня к себе в новенькую больницу и, проведя диагностику, хорошенько отчитал, не скупясь на эмоции. А ещё нажаловался Девлаху, и тот решил всё в своей манере. Без долгих уговоров и объяснений, просто раз в день вытаскивал меня из пучины забот на «романтическую» прогулку.
Условно, конечно, «романтическую». Потому что все то время, что я проводила вне стен Лусфорда, я общалась с Полеттой. Мы учились ментальной связи, много разговаривали, заново знакомясь друг с другом и своими новыми способностями, и, конечно же, летали. Там, ныряя в пушистые облака, я забывала обо всех своих тревогах, всё казалось таким мелким и незначительным, что становилось смешно. Только небо, высота и ощущение свободы –, вот что было по-настоящему важно в тот момент.
Но стоило почувствовать под ногами твёрдую землю, эйфория исчезала. Но несколько часов после полёта ещё оставалась лёгкость и в мыслях, и в теле. Открывалось второе дыхание, переполненная энергией, я вновь с энтузиазмом принималась за дела. Девлах лишь качал головой, но не спорил. Понимал: бесполезно.
Но чем ближе становился день праздника, тем больше я нервничала.
Слишком многое должно было решиться в этот день. Слишком много не очень радостных мыслей бродило в моей голове, и от них никак не удавалось избавиться.