— Любить не обязательно. — Салютую бокалом мажору, сидящему напротив, и украдкой бросаю взгляд на Мишу.
Чернов, одетый в белую рубашку и чёрные классические брюки, садится за стол по другую от меня сторону, а рядом с ним вдруг приземляется красивая, модельной внешности брюнетка. Один в один похожая на ту, что я как-то выпроваживала из нашей квартиры. Но не она.
Миша с противным скрежетом двигает её стул по полу и закидывает руку на плечи девушки, прижимая к своему боку.
Мы пересекаемся взглядами, и я прищуриваюсь, крепче сжимая свой бокал.
* * *
— А меня Яна зовут, — говорит топ-модель по-американски, распластавшись по Чернову.
Не знаю, кому предназначалась эта информация, потому что реакции на неё никакой нет. Два парня, которые ещё не вступили в диалог, сидят, уткнувшись в свои телефоны. Мажор на другом конце стола что-то говорит Мише, а сам Чернов лениво поглаживает свою Банану по бедру.
Мне, конечно, до конца не видно, где он там её поглаживает, но я надеюсь, что день рождения его матери всё-таки тормознет братца от непристойных выходок.
Отвернувшись от новоиспеченной парочки, поворачиваюсь к своему соседу.
Альберто с задумчивым видом накладывает себе закуски и, кажется, немного дёргается понимая, что я опять на него смотрю.
Оценивающе сканирую его внешность и прихожу к выводу, что он всё-таки симпатичный парень. Худой только очень и длинный. Сегодня его волосы не зализаны назад, как несколько недель назад в клубе, а свободно растрёпаны и доходят ему до подбородка. На нём тёмно-зелёная рубашка и чёрные брюки, пиджак висит на спинке стула, и я замечаю, как он несколько раз пытается оттянуть удушающий ворот, но не делает попыток расстегнуть пуговицы.
Послушный домашний мальчик.
Ал бросает на меня быстрый взгляд и, поставив тарелку перед собой, вонзает вилку в салатную гору.
— А не поухаживаешь за мной? — произношу кокетливо и заправляю выбившуюся прядь за ухо.
Сама не очень понимаю, зачем это делаю. У меня буквально потребность побесить Чернова. А я откуда-то знаю, что он точно взбесится.
Может быть, потому что чувствую, что он привёл свою Яну-банану сюда не просто так. На праздник к маме левых девушек обычно не таскают.
— Что?
— Я хочу того же, что ты положил себе, — произношу, не переставая улыбаться.
Альберто подозрительно косится на меня несколько секунд, а потом подхватывает своими длинными пальцами мою тарелку.
— Ты художник? — решаю спросить в лоб.
— Почему ты так решила? — отзывается парень, накладывая мне несколько канапе с икрой, пару ломтиков рыбы и кусочков сыра.