— Теперь ты за мной присматриваешь, мамочка? — ухмыляется Миша и кивает на мой телефон. — Где тот, что я купил?
— Я ещё не решила: брать твою взятку или нет. Дешевле у этого телефона заменить экран, чем быть тебе обязанной до конца жизни.
— Думаешь, так долго придётся расплачиваться?
— Думаю, у тебя нет никаких шансов с той Библиотекаршей, потому что она витает в каком-то своем мире, где нет места таким, как ты и братья Гейден.
— Оу, ты ранила меня в самое сердце, — Чернов делает скорбное лицо и картинно прижимает руки к груди, а потом оглядывается по сторонам. — Есть тут что пожрать?
Ответить ему не успеваю: на пороге кухни появляется Надя. Волосы у лица влажные, глаза красные. Плакала. Осматривается и, завидев меня, делает попытку выдавить из себя жалкое подобие улыбки, которая сразу гаснет, когда её взгляд натыкается на Мишу.
В начале года Надя тихо восхищалась его идеальными коленями и рельефным прессом во время наших совместных занятий физкультурой в университете. Тогда я не считала нужным кричать на каждом углу о том, что мы с Черновым не просто знакомые, а даже живём под одной крышей и он мой сводный брат. Теперь же мне не хочется, чтоб она пялилась на него так открыто и задавала лишние вопросы, которые, судя по её вытянутому лицу, явно зародились в симпатичной кудрявой головке.
Протискиваюсь мимо Чернова, который нашёл где-то виноград и теперь пулемётной очередью закидывает его в рот, и останавливаюсь рядом с Надей.
— Ты где была? Я звонила, — спрашиваю, обеспокоенно вглядываясь в её лицо.
— На беззвучном стоял, не слышала, — булькает подруга, не переставая глазеть на Чернова. — А вы… ты его знаешь, что ли? В смысле знакомы лично? Это же бывший парень Милки! Ты когда успела перезнакомиться со всеми мажорами нашего города, Катя? Ты же приезжая!
— И тебе приветик, Василенко! — раздаётся за моей спиной насмешливый голос Чернова. — Сестре его тоже передавай.
— Ага, знакомы, — киваю, игнорируя остальные вопросы, и, хватая Надю под локоть, вывожу из кухни, бросив на смеющегося Мишу гневный взгляд. — Может, потанцуем? Мне нравится эта песня.
Решаю расшевелить подругу и спасти этот вечер, на который она возлагала кучу надежд. Я тоже, вообще-то, думала, что всё будет немного по-другому. Вытирать кому-то слёзы разочарования в планы совсем не входило.
— Не хочу я танцевать. Ты иди, а я посижу вон там.
— Тогда поехали домой, — говорю сквозь зубы, потому что начинаю раздражаться и терять терпение.
Если у человека плохое настроение, не стоит портить его остальным, а именно этим Надя и занимается.