Мужчина на мое эмоциональное высказывание только рассмеялся.
– Ох, милая девушка, я ведь не обычный человек, – успокоившись, спокойно ответил он. – Мне уже 300 годков есть.
– Сколько?!
Я чуть чаем не подавилась, когда услышала его слова. Это вообще возможно? Может старик надо мной просто подтрунивает?
Недоверчиво вглядываясь в его лицо, которое совершенно не выдавало каких-либо эмоций, кроме абсолютного умиротворения, я потихоньку впадала в ступор. Нет, ну сложно представить, что человек дожил до трехсот лет, а внешне ему можно дать всего-то пятьдесят. Как?!
– Я ведь ученый и довольно сильный маг, – видимо увидев мою реакцию, решил пояснить Генрих.
– Был, – резко и как-то очень печально, с примесью вины, вставил молчавший до этого Хидэн.
На лице старика промелькнула тень, словно ему неприятно было подобное услышать и он не совсем согласен со словами своего ученика, но почему-то решил промолчать.
– А что случилось? – спросила я, переводя любопытствующий взгляд с одного на другого.
Мужчины молчали и только скорбно смотрели куда-то вдаль, будто хоронили кого-то. Я даже подумала, что речь пойдет о каком-то трагическом событии, возможно даже сражении, где погиб их знакомый или близкий человек. Но когда Генрих решил рассказать все-таки эту историю, то у меня появилось желание в очередной раз побиться головой о любую крепкую поверхность.
– Я пытался снять проклятие метки отверженного, – говорил старик, мягким тоном. – Несколько месяцев пытался. Хидэн в это время жил у меня, прячась от всех своих родных и близких. Я изучал историю, пытался понять, как же работает это проклятие и, естественно, как можно минимизировать его тлетворное влияние на окружающих. Готовил снадобья, одно за другим, но они не работали. А потом у меня появилась еще одна идея, что можно было бы использовать слюну одного священного животного – тагрария. Их в мире всего десять особей и абсолютно все его части тела, будь то волос или зуб, да даже слюна, обладали невероятными магическими свойствами!
– Именно таргарий и укусил Генриха за руку, когда тот полез к нему, – резюмировал Хидэн. – Как видишь, проклятие все равно рано или поздно задевает всех.
Если он думал, что таким образом сможет убедить меня, то ошибся. Потому что чем больше я получала информации, тем больше сомневалась в существовании это самого проклятия. А вот вера в суеверия у них тут процветала на ура!
– Чушь, – выдала я, заставив отсербнувшего чая Генриха подавится.
Хидэн метнулся к старику, помогая ему прийти в себя и справиться с кашлем и укоризненно на меня зыркнул.