Короче говоря, я чуть не падаю в этой проклятой кабинке, расслабившись и потеряв контроль над собой.
Когда осознаю происходящее, пугаюсь так, как даже тогда не пугалась, с ним наедине.
То, что сейчас происходит — стыдно и неправильно!
Неправильно и стыдно!
Торопливо убираю от себя руки, тем более, что они все равно не заменят опыта его ладоней.
Вываливаюсь на полусогнутых из душевой кабинки, обматываюсь в полотенце и бегу в комнату, по пути гася верхний свет. Чтоб, не дай Бог, не поймать свое отражение в зеркалах и стеклах.
Потому что уверена, ничего знакомого я там не увижу.
— Майя, я посмотрел твои тестовые… — Роман делает паузу, значительную такую, внушительную даже, а во мне в этот момент все замирает.
Ему не понравилось. Точно не понравилось. Сейчас скажет, чтоб собирала вещи… И правильно, что там может понравиться…
— Мне понравилось, — продолжает он, явно считав по моему лицу все переполняющие эмоции.
Я не успеваю даже выдохнуть, даже понять, что именно он сказал, как Роман начинает объяснять по существу вопроса, что конкретно ему понравилось, а что вызвало сомнения, и где следовало по-другому сделать…
Я слушаю, внимательно-внимательно, смотрю на него и, наверняка, выгляжу в этот момент на редкость придурковато. Но сейчас мне все равно.
Потому что, через полминуты примерно, уже когда Роман совершенно искренне считает, что мы вовсю общаемся и прорабатываем плюсы и минусы выполненных мною тестовых заданий, до меня доходит: «Ему понравилось. Понравилось! ПОНРАВИЛОСЬ!!!»
О, черт! Черт-черт-черт!
Моя работа ему понравилась!!!
Как на стуле усидеть теперь? Как не начать прыгать до потолка? Уф-ф-ф…
Роман все говорит и говорит, показывает на экране моего компьютера, как можно было воспользоваться другой прогой, более подходящей для выполнения задания, периодически поворачивается ко мне, чтоб удостовериться, что я понимаю (я в эти моменты умудряюсь делать осмысленное лицо и даже кивать).
Но в голове набатом бьет только: «Понравилось, понравилось, понравилось, понравилось…»
— Ну что, понятно теперь, как можно было сделать? — завершает Роман, — смотри, тогда цветопередача получается иной, заливка более грамотная, а шрифт ровнее…
Он оборачивается ко мне, весь такой красивый, в рубашке, завлекательно обтягивающей твердые мускулы, и пахнет от него свежим, цитрусовым ароматом. В этот момент я его практически люблю.
Роман поднимает бровь, удивленно глядя на меня, ожидая хоть какой-то реакции, кроме капающей от восторга слюны, и я, спохватившись, торопливо киваю.
— Ну… Хорошо… Тогда начнем понемногу вливаться в работу, да?