Я о ней, признаться, совершенно забыл.
Вроде как, она должна была уйти домой…
Какого хера тут забыла?
И вообще… Темик… Какого хера?
Вся нерастраченная на шустрого парнишку злоба возвращается в троекратной геометрии.
Я молча подтягиваюсь на руках, выбираясь из бассейна.
Получается у меня это не так ловко, как у русалочки, ну так во мне и веса побольше. Примерно в три раза…
Сколько она весит? Сорок пять кило хоть есть?
А я сто десять примерно…
Задумчиво припоминаю, были ли у меня когда-либо настолько маленькие девушки, низ живота обдает жаром, потому что приходит четкое понимание.
Не было. Но будет.
Будет.
— Темик…
Холодная, словно лапка у жабы, ладонь ложится на грудь, и меня всего передергивает от омерзения.
Какого хера, опять же?
— Ты какого хера здесь еще? — перевожу на нее взгляд, — сказал, чтоб домой ехала.
— Темик… Но я… И вообще! Кто эта овца? — Вика не дура, знает, что лучшая защита — нападение, и ей кажется, что она тут в своем праве.
Ключевое слово какое?
Правильно, «кажется».
— Так. Сейчас развернулась и свалила домой, — коротко командую я таким тоном, от которого у подчиненных слабость в коленях наступает, — и забыла про меня. Никаких «Темиков» и прочего, поняла?
— Но…
— Не поняла, значит.
— Но как же…
Вика выбирает правильную стратегию. Начинает плакать. Красиво, распустив пухлые губы, так, что у любого нормального мужика встанет. И появится желание тут же опустить ее на колени и настучать по этим губам членом.
У меня бы раньше точно такое желание появилось.
Но это было до того, как одна маленькая русалочка упала в мои руки теплым летним утром.
— Если не уберешься сейчас сама, вызову охрану. И тогда тебе придется еще и пропуск сдать.
Говорю сухо и спокойно, а сам все смотрю в сторону выхода в раздевалку бассейна.
Если успею, то могу поймать русалочку на выходе. И сразу в лифт утащить, на свой этаж.
Она не будет против. По глазам сегодня понял, что не будет.
В этот момент во мне говорит исключительно член, мозг в планировании завоевания не участвует, одни инстинкты, вопящие: «Самка поплыла, надо брать, надо докручивать! Скорее, скорее, скорее!»
Каким образом я за какие-то мгновения превратился из вполне логично и нормально мыслящего человека в похотливое животное, вообще непонятно. Да и не до анализа мне сейчас.
Все, что является препятствием на пути, безжалостно устраняется.
И нормы морали — первыми в пропасть летят.
Обхожу Вику, все еще растерянно хлопающую губами, и двигаюсь в сторону раздевалок.
— Брат, подожди чуть-чуть… — ленивый голос Тимура не тормозит. Вообще на него не отвлекаюсь.