— Я тоже слышала, что за нарушения можно попасть туда, — вспомнились слова Джейка о том, что каждый залет фиксируется. — А она точно ничего больше не сделала?
— Говорили, что нет.
— А пожаловаться на него нельзя?
— Кому ты пожалуешься? — покачал головой Войтех. — Ты видела здесь хоть кого-то, кому можно пожаловаться?
— Ну, может, передать письменную жалобу? — не сдавалась я. — Есть же какое-то руководство?
— А может, ты уже умеешь писать?
Тогда я решила поговорить об этом с Джейком. С того самого дня он держался от меня на расстоянии. Мы общались на занятиях, перекидывались парой фраз, если встречались случайно, не более того. Было немного досадно, но я сказала себе, что так лучше.
После очередного занятия я попросила Джейка задержаться и кратко обрисовала ситуацию.
— Боюсь, Вера, тут ничего не поделаешь, — вздохнул он, выслушав меня. — Он знает свою безнаказанность и пользуется этим. Даже если я напишу за тебя жалобу и передам руководству центра, ее проигнорируют. Мишеля некем заменить. Никто из наших не знает язык так хорошо, чтобы преподавать его. И никто из местных толком не знает английский. Там сидят наши, — последние слова он сказал шепотом, сопроводив все тем же прижатым к губам пальцем. — А Мишель дома знал шесть языков и преподавал в университете. И местный освоил за несколько месяцев.
— Я слышала про девушку, которую отправили в лагерь как нарушительницу.
— Да, ее звали Лора. Там она и осталась. Нарушителям режима экзамен разрешают пересдать только через три года. Но никто этого не делает. Люди слишком тупеют от бессмысленной жизни. Через год — бывает, пересдают. Но не через три.
— Какой же он все-таки мерзавец!
— Да, Вера, — согласился Джейк и встал, дав понять, что разговор окончен.
Спустя несколько дней Мишель обнаглел настолько, что сначала накрыл мою руку ладонью, а потом стиснул коленями ноги под столом. Я вывернулась и выскочила из кабинета, хотя занятие еще не закончилось. Уже одно это можно было записать как нарушение. И я понимала, что он не остановится. Интересно, много ли женщин согласились переспать с ним, опасаясь мести в случае отказа?
Вечером я вышла в сад одна. У Грейс и Войтеха наклюнулись отношения, и они сидели где-то вдвоем, а Димитра готовилась к экзамену, до которого осталось совсем немного. Прогуливаясь по дорожкам, я дошла до ограды и хотела уже повернуть обратно, когда за спиной раздался шорох. Кто-то схватил меня за плечи и прижал к ближайшему дереву.
Я вырывалась как могла, но Мишель был намного сильнее. Одной рукой он держал меня за горло, другой больно стиснул грудь и прошипел в лицо: