— Получается, изнутри?
— Да, похоже именно на это, — Айя осторожно просунула кулак в стену из пауков, а затем резко раскрыла ладонь, оставляя огромную дыру. — Если действовать достаточно быстро и знать, какую эмоцию подпитывать, то у тебя все выйдет.
— А ты сама так делала? — с интересом рассматривая копошащихся пауков, поинтересовалась Рина.
— Нет, говорю же — моя сила не рассчитана на такие манипуляции. К сожалению, я только теоретик. Принцип действует одинаково на всех. Только в моем случае это может быть что-то более приземленное — голод, страх, гнев, а в твоем — выбор куда богаче.
Дарий, до этого благополучно притворявшийся спящим, потянулся и зевнул.
— Я теперь понимаю, почему ты почти не испытываешь никаких эмоций, — хмыкнул он, — профессиональная защита менталиста?
— Именно, — улыбнулась Айя. К Дарию у нее была особая любовь и благосклонность, с которой могла сравниться только симпатия к паучихе Миранде.
— Не думала, что это действует именно так, — призналась гела. Я всегда считала, что подчинение — это буквальное разрушение, основанное на общем уничтожении защиты.
— Все так считают, в этом и проблема. С другой стороны, будь все маги такими же догадливыми, жить было бы опаснее. Стоит ли тебе напоминать, что в Ашхеме лучше не пробовать на людях ничего подобного?
— Нет, я и так это понимаю, спасибо.
— Это хорошо. Считай ты иначе — не думаю, что тебе бы удалось вернуться целой и невредимой домой.
— Ты всегда такая пессимистка?
— Почему пессимистка? Я просто прекрасно вижу, насколько вспыльчивые вокруг ученики. Так что я реалистка.
Рина улыбнулась и покачала головой — нет, эта девчонка невозможна! Предпочитала всегда быть мрачной и темной во всем — внешнем виде, мыслях и планах. Выросшая в Баркзааре, она даже не думала о том, что можно будет спокойно жить где-то вдали от Ашхема и Круса с его интригами. В ее голове всегда крутились только планы побега и того, где лучше спрятаться. Айя редко об этом говорила, но девушки замечали, что настроена она именно на это. Возможно, сложись ее жизни иначе, менталистка бы даже стала мечтать о чем-то, но сейчас она была похожа на загнанного зверя. Будто знала, что ее готовят для заклания, но вот как, и когда это произойдет, оставалось тайной.
— Когда-нибудь я смогу убедить тебя в том, что жизнь прекрасна, — твердо сказала Рина. Возможно, это заявление было чересчур самоуверенным, но оно заставило обеих девушек улыбнуться.