— Может, я бы его освоила, если бы ты учил студенток, а не трахал их.
Когда Дрю ущипнул внутреннюю сторону моего бедра, достаточно сильно, чтобы остался синяк, у меня перехватило дыхание.
— Студентка, — подчеркнул он. — Может, тебе нужен еще один урок оперантной обусловленности[4].
Я сглотнула.
— Меня легко отвлечь, — ответила я, меняя тему. — У меня очень горячий учитель.
Но это не уменьшило охватившего его негодования. Сжав челюсти, он схватил меня за горло, а затем яростно поцеловал. Я уступила желанию, мне хотелось, чтобы он снова захотел меня.
Я знала, что мое поведение вызывает разлад между нами, но я не могла контролировать свои порывы. Я ехидно обвиняла его в связи с Челси. Для меня признаки были очевидны. Наряду с явным флиртом Челси, мне снова и снова снился один и тот же сон. Я стала параноиком и страдала от бессонницы. А сплетни ударяли по и без того больному месту.
По слухам, охота Челси за профессором оказалась успешной: родители Дрю не возражали против союза престижных семей.
Он прервал поцелуй.
— Я хочу только тебя.
Я заглянула ему в глаза, ища какой-то признак, что его слова были ложью. Если он чувствовал вину или был расстроен, то хорошо это скрывал.
По сравнению с большинством людей жизнь Дрю была волшебной. Богатый. Образованный. Привлекательный. Он ни в чем не нуждался, но ему все же удалось поставить все под угрозу. Как игрок, которому нужно ходить по краю, чтобы чувствовать себя живым.
— Я тебе не подхожу, — шокировано призналась я, когда он наконец оторвался от моего рта. Я никогда раньше не заявляла об этом вслух, но он должен был знать, что это правда.
Такие люди, как Челси и Дрю были просто на другом уровне. Так исторически сложилось.
Его голос смягчился.
— Я хочу только тебя, — повторил он.
Он не опроверг мое заявление. Он не мог. И в тот момент я поняла, что никогда не смогу быть ему парой, равной ему, точно так же как в детстве я знала, что никогда не буду такой, как Эмбер. Она сияла так ярко… пока ее свет не погас. Я пыталась существовать в его мире, но это было все равно, что пытаться вставить кубик в круглое отверстие. Слишком сильное трение. Фигура просто не вписывалась.
— Почему? — Я должна была знать. Почему я?
Он убрал волосы с моего лица, его взгляд скользил по моим чертам.
— Это свойственно человеку. Мы хотим того, что для нас плохо. Мы созданы для самоуничтожения.
В этот момент пузырь лопнул. Ворвалась реальность, отравляя мою безмятежность, блаженство, которое я обрела с Дрю. Он был прекрасным учителем. Закон эффекта. Мое поведение приносило мне лишь неприятные последствия.