— Абсолютно.
Артём закинул мою сумку к себе на плечо, запустил в небо змея, схватил меня за руку и побежал вперёд. И плевать ему было на то, что позади него, у дома Олеси стоял Саша. И на вышедшую на улицу Олесю он не посмотрел; шантаж Миши, ворчание Ильи, всё это — пустота для него. Артём радовался как ребёнок, смеялся и кричал, когда змей из-за ветра косился в другую сторону. Смотрел мне в глаза и смеялся, смеялся, смеялся…
Я отняла у него змея и выпустила в небо.
Артём обнял меня.
— Я не отпущу тебя, — прошептал он, когда подъехал автобус.
— Мне нужно ехать.
— Нет. Господи, — мы соприкоснулись лбами. — Это слишком яркое лето, это не правда, и тебя тоже нет, я тебя выдумал, да? Хе-хе.
Или всё-таки это я тебя выдумала?…
В Москве мы с Олесей «дачную тему» не затрагивали ровно до тех пор, пока она в следующем июле вновь не собралась на дачу. По случаю её отъезда, мы встретились в одной из московских кофеен. Причём, инициатива исходила от сестры, что меня порядком напрягало. Я уже догадывалась, что меня ждёт не самый лёгкий разговор.
— Спасибо, что согласилась встретиться.
— Да брось, — пробормотала я, — с какой стати я должна была отказаться?
— В том году не очень хорошо получилось.
— Забыли.
Олеся подняла на меня глаза:
— Ты приедешь?
— Куда?
— Ко мне, в июле. Или ты едешь в Воронеж?
О, да, я еду в Воронеж. На всех порах несусь, уже года как три.
— Нет, с Воронежем не получается. С Ульяновском, впрочем, тоже, — хмыкнула я.
— Вы поругались с Игорем?
— Мы расстались.
Такой ответ побудил Олесю вспомнить об Артёме.
— А Артём?
— Какой Артём?
— Давай сегодня без фальши. Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю.
— Хорошо, — кивнула я, — давай без фальши. А что Артём?
— Вы общались с ним в Москве?
— Нет.
— И ты так спокойно об этом говоришь?
А чего мне, рыдать теперь что ли? Хотя лгать не буду, одно время плакать действительно хотелось. Покидая Рублёвку, я почему-то искренне была уверена в том, что нравлюсь ему, и даже думала, что наше общение продолжится в Москве. Но я ошиблась. Ошиблась, похоже, во всём. Сам Артём мне не писал, на мои сообщения (о, век высоких технологий!) тоже не отвечал, и вообще со стороны всё выглядело так, словно мы с ним и не были никогда знакомы.
— Да.
— Заранее прости меня за то, что я сейчас тебе скажу, но молчать я больше не могу. Ооох, — протянула сестра, — как же это тяжело — говорить людям правду, которую они не хотят знать. Я разговаривала с Артёмом.
Я нахмурилась:
— О чём?
— О тебе. Прости, но я должна была во всём разобраться!
— В чём разобраться, Олеся? Мы просто целовались! Ни о каких отношениях, вселенской любви или о чём-то ещё разговоров не было, понимаешь? Он свободный человек, молодой, красивый, он живёт одним днём, понимаешь? Живёт так, как и надо жить! Не думает о том, что будет или не будет завтра, ему всё равно, что скажут люди, где он проснётся завтра, с кем проснётся, в конце концов! А я другая, Олеся, совсем другая! Для меня общественное мнение играет большую роль, я привыкла планировать свой день без разнообразий! У нас с Артёмом даже при всём желании ничего не получится!