Я ополоснулась от розовой пены и, потянувшись за пушистым полотенцем, сразу же закуталась в него. Пока согревалась, просушила свои длинные белые волосы. Прошла в гардеробную, облачилась в шелковую бирюзовую ночную рубашку на тонких бретелях. Волосы не стала собирать, только накинула на плечи халат в тон спального пеньюара. На ноги надела тапочки на небольшой танкетке и меховой отделкой, скрывающие только пальчики. Вернулась в комнату. Алекса еще не было. И я решила сама наведаться к нему. Долго не раздумывая, правильно ли поступаю, я создала портал, предвкушающее улыбнулась и шагнула в него. Но неожиданно в следующее мгновение… улыбка сползла с моего лица, словно грязь с чистой кожи. Признаться, в это самое мгновение я точно почувствовала себя испачканной, замаранной и заляпанной.
На кровати Алекса лежала Мелисса с видом победительницы. Кровать была в полном беспорядке, так что при виде на нее в голове даже не должно было остаться сомнений, что же на ней происходило. И, как вершинка на торте, вид Мелиссы: бесстыже прозрачное платье без женского белья, взъерошенные волосы в беспорядке, рассыпанные по плечам и ее торжествующая улыбка, адресованная явно мне.
Мелисса, не проронив ни слова, лениво потянула на себя покрывало и прикрыла свои прелести, пока мое сердце оглушительно стучало о ребра, а воздух начал жечь легкие.
Стук закрывшейся двери, вернул меня из той бездны, в которую я начала падать.
На пороге стоял Алекс, голый и в капельках воды. Вокруг бедер было намотано белое пушистое полотенце, другим же полотенцем он высушивал длинные черные, как смоль волосы. Но, ощутив мои эмоции, он резко повернул голову в мою сторону, нахмурившись и изучающе смотря мне в глаза.
Злость пришедшая вместо жгучей обиды, не позволила мне уйти…
— Александр, милый… — томно прошелестел голос подруги, и она призывно улыбнулась моему мужчине.
Я следила за ним, не прерываясь, чтобы уловить все его эмоции. В его глазах, обращенных на Мели, читалось раздражение. Он, ничего не говоря, перевел взгляд на меня, и там я без проблем прочла разочарование… Разочарование от того, что я хотела трусливо сбежать, даже не выяснив всего и от того, что вообще могла поверить в этот спектакль.
Алекс откинул полотенце, которым сушил волосы, и сложил руки на груди. Его губы скривились, но прежде чем он что-либо сказал, я сама жестко и холодно произнесла. Ведь все мои эмоции, бурлившие во мне были направлены не на Алекса, а на подругу, бывшую, как теперь уже точно решила я для себя. Если раньше я еще думала, что Мелисса просто заблуждалась и не со зла поступала настолько опрометчиво, то теперь я уже просто не хочу разбираться в том, что царило у нее в голове.