«Пока ты меня не понимаешь, но однажды ты поймешь, что я всё делаю ради тебя. Ребенок — слишком легкая наживка. С моим образом жизни иметь детей — непозволительная роскошь».
Взрослая я недовольно фыркаю — раньше надо было думать.
«Ты — плохой человек?» — задаю роковой вопрос. Начинаю капризничать и зло толкаю игрушки, с которыми сижу на полу.
Он молчит. Подходит ко мне, целует в лоб и тихо бормочет.
«Обещаю, я за тобой вернусь».
А дальше, судя по всему, меня подхватывают две девушки и силой уводят из дома. Картинка обрывается на детском, отчаянном визге. Маленькая Моника плачет и кричит: «Я не хочу уходить. Мне страшно. Папа, вернись ко мне!».
Но её до последнего никто не слышал. Такова цена безопасности.
— Почему забрал только меня? — растерянно сажусь на диван и поджимаю пятки.
Скулы сводит от горечи. Сердце совершает марш-бросок и заходится от жуткого предчувствия. Мне больно осознавать, что глобальная ложь началась с самого детства.
— Когда твоя мать забеременела, она сразу же пришла ко мне, — начинает издалека. Морщится и нехотя добавляет. — Времена сложные были. Никаких договоренностей с карамбами, все стреляли в спину и действовали исподтишка. Я молодой был и глупый. Не поверил угрозам Аннет, когда она пообещала сдать меня властям, если я не женюсь на ней.
— Так это была всего лишь интрижка?
— Для меня — однозначно да, — усмехается. — Она же просто нашла способ обеспечить себе сытую жизнь.
Меня прошибает током от осознания, что я ему верю. Поток тихих фраз врывается в голову, но я не успеваю разобрать. Слова слишком быстро сменяют друг друга — я буквально на лету хватаюсь за ниточки.
«Ты бесполезна, Моника. Заработай хоть так» — строго бросает мама.
«Я едва достигла совершеннолетия, а ты уже пытаешься подложить меня под других мужиков?» — в ужасе переспрашиваю я.
«У них есть деньги, а у тебя что? Максимум — смазливая мордашка» — глупо обрывает.
«Я еще учусь. Уж прости, что на данный момент я не могу подарить тебе золотую жизнь, полную шика и блеска» — ярость берет верх.
«Из-за тебя я всё потеряла. Поэтому ты и вернешь мне должок» — цинично отвечает.
«Да в чем моя вина? Почему ты так несправедлива?» — этим вопросом я буду задаваться всю жизнь.
До сих пор не знаю причины. Возможно, Алдо сможет всё прояснить?
— Так ты отказался жениться на ней?
— Я отказался от неё, но не от вас, — серьезно отрезает.
Его взгляд пронизан настолько глубокой грустью и пронизывающим отчаянием, что мне становится неловко. Я прочищаю горло и за очередным вопросом скрываю свой испуг.
— А что было дальше?