Он молчит. Сканирует меня напряженным взглядом, выворачивающим душу наизнанку. Наконец, после долгой паузы, когда я почти потеряла рассудок от волнения, раздается его хриплый голос:
— Я хочу, чтобы ты для меня станцевала.
— Что?! Сейчас не время для шуток! — ищу в его глазах хотя бы каплю насмешки, но натыкаюсь лишь на стальную серьезность.
Вот дерьмо.
Он кивает, словно угадывает мои мысли, возвращается к машине и достает черный пакет. Хищным взглядом окидывает улицу и быстро возвращается ко мне. Резко тянется к моей ладони и насильно заставляет взять пакет, содержимое которого я, к счастью, не могу рассмотреть.
— Здесь одежда. В ней ты должна приехать ко мне и станцевать, — прищуривается.
Моя ладонь буквально пылает от желания врезать ему. Он что, совсем спятил? Правда думает, что я добровольно поеду в его дом и буду исполнять любые прихоти?
Неприятный мороз проходится по коже, оставляя мрачное послевкусие. Из горла вырывается горький смешок.
Боже.
— Я никуда не поеду. Забери это и проваливай, — протягиваю ему пакет, но мужчина полностью игнорирует мои действия. Тогда я просто бросаю его на асфальт и скрещиваю руки, опасаясь, что он снова ко мне прикоснется.
— Не советую дерзить. Я знаю, что твой дом пуст, и могу прямо сейчас заставить тебя станцевать для меня, — откровенная насмешка проскальзывает в его голосе.
— Ты принимаешь меня за сумасшедшую? Как ты себе это представляешь? — от глупости этой ситуации я даже невольно начинаю улыбаться.
Боюсь представить, какая одежда лежит в этом пакете. Явно — не милые пижамы или строгие костюмы, закрывающие тело.
Продолжаю негодовать:
— Ты похитил меня, связал и угрожал, приставив дуло к моему виску. Только умалишенная после таких зверских издевательств станет для тебя танцевать.
Он выдерживает недолгую паузу и хрипло бросает, ногой подталкивая ко мне пакет:
— Сегодня в восемь вечера. Адрес получишь сообщением, — делает шаг назад и отворачивается.
Ну конечно. Плевать он хотел на моё мнение. Даже ответа не ждёт.
На свой страх и риск я кричу ему вслед:
— Не приеду.
Меня прошибает озноб. Рон медленно поворачивается и впивается в меня властным взглядом. Прячет руки в карманах брюк. Его лицо бесстрастно и спокойно, в то время как я тщетно пытаюсь справиться с нарастающей паникой.
— Разве я спрашивал тебя? Адрес, одежда и время — точка. Меня не волнует, чего ты хочешь, — мгновенно оказывается рядом и проводит по моему подбородку большим пальцем. Его пристальный взгляд гипнотизирует. Лишает дыхания. Требует. Приказывает.
«И, похоже, ждать он совершенно не любит. Как, впрочем, и всегда» — последняя мысль вышибает весь кислород из моих легких.